Пока есть просекко, есть надежда. Фульвио Эрвас

полиции.

      – Хорошо, инспектор.

      – Кроме того, что мы знаем о мире вина? – спросил Стуки.

      – Вы имеете в виду алкогольный напиток?

      – Именно, Спрейфико, тот, который разливают по бутылкам.

      – Я знаю четыре «слишком» для вина.

      – Ну-ка, послушаем.

      – Не предлагай его слишком много, не смешивай слишком много белого и красного, не пей слишком много и не плати слишком мало.

      – Похоже, что этот мир слишком сложен, – пробормотал Стуки.

      – Это совсем как мир мороженого, мне один знакомый рассказывал! – воскликнул Ландрулли.

      – Да что ты, и тот тоже? Наверное, из-за моно-и триглицеридов?

      Агент Ландрулли выглядел озадаченным.

      В своей квартире в переулке Дотти инспектор Стуки слушал негромкую музыку с компакт-диска, подаренного ему агентом Терезой Брунетти из полицейского управления города Венеции. «Очень волнующе», – прошептала она ему по телефону. Эту мелодию сочинил один американец, который, зная, что дни его сочтены, собрал у себя своих друзей-музыкантов, и в качестве завещания оставил им эти звуки. Под чуть меланхоличную музыку, написанную умирающим, от проникновенного голоса, который пел о райских вратах, инспектора стало клонить в сон. Прежде чем заснуть, Стуки подумал, что ему нравится бесстрашие этого янки. И пообещал себе заглянуть в дом господина Анчилотто.

      19 августа. Среда

      Бармен Секондо испытывал весьма противоречивые чувства. То, что инспектор захотел разобраться в обстоятельствах смерти его друга, – это, конечно, радовало. Но мужчину смущало, что он должен был помочь Стуки тайно проникнуть в дом графа.

      – Мне нужно достать ключи, – сказал Стуки.

      – Инспектор, я только что вспомнил, у меня есть дубликат ключей, – наконец-то решился Секондо.

      – Даже так?

      – Я часто сам ездил к графу за вином. По дружбе он разрешал мне самому забирать бутылки вина со склада. Господин Анчилотто дал мне ключи на тот случай, если его вдруг не окажется дома. Или если он будет занят деликатным делом, от которого нельзя отвлечься.

      – Так уж и нельзя?

      – Не ради ста литров просекко, конечно.

      Вечером, после целого дня рутинной работы в полицейском управлении, инспектор Стуки отправился в Чизонди-Вальмарино, городок, где жил граф Анчилотто. Оставив позади средневековый замок, он повернул налево на так называемую Дорогу просекко – полный очарования эногастрономический маршрут, проходящий среди виноградных холмов с плодородной почвой из глинистого известняка и песчаника: чудесной комбинации, какую мог изобрести только бог геологии. Стуки уже был в этих краях несколько лет назад, зимой. Тогда пейзаж был другим: голые холмы и обрезанные лозы, черенки согнуты и привязаны к железным прутьям – казалось, они застыли в ожидании, как пловцы, готовые нырнуть в воду, и терпеливо ждут, когда весной лимфа вновь начнет свое движение.

      Инспектор без труда нашел дом господина Анчилотто: указания Секондо были точны вплоть до сантиметра. Вилла была обнесена каменной оградой, продолжавшей стены церковного