Цеховик. Книга 1. Отрицание. Дмитрий Ромов

качает она головой. – Ладно держи.

      Она подходит к столу, на котором лежат большие бумажные свёртки, и берёт один. Только сейчас замечаю в плохо освещённом углу, прямо на полу на расстеленном брезентовом полотнище целую гору копчёной колбасы. Она прямо навалена кучей. Хмыкаю.

      – Идёшь? – оглядывается она.

      Я подхожу и получаю в руки тяжёлый бумажный мешок.

      – Ну вот, так и понесёшь. Стой.

      Она наклоняется и берёт два батона колбасы.

      – Сервелат венгерский надо?

      – Ну конечно надо, а как же, – улыбаюсь я.

      – Вот и молодец. Дают – бери, все знают. Дотащишь?

      – Конечно. Любовь Петровна, спасибо вам огромнейшее! Сколько я вам должен?

      – А тебе Большак не сказал что ли?

      – Сказал.

      – Ну а чё ты выкамариваешь, давай, сколько он сказал.

      Я ставлю мешок на стол и достаю красненький чирик. Отдаю десятку, даже не представляя, что покупаю. Надеюсь, что-то ценное.

      – Юрию Платоновичу привет передавай, – говорит улыбаясь директриса. – Только ты это, давай я тебя через служебный выпущу, пошли.

      Я выхожу во двор и тащу добычу к остановке. Кажется, Новый Год будет не по-советски изобильным. Хотя чего это я, у всех праздничный стол обычно полон деликатесов.

      Уже подходя к остановке, поднимаясь по накатанной тропке, я чуть поскальзываюсь и из моего мешка вываливается консервная банка и катится в обратную сторону, под горочку. Я поворачиваюсь и замечаю молодую женщину в сером пальто с песцовым воротником и в песцовой же шапке. Она подбирает баночку с синей этикеткой и протягивает мне.

      В этот момент наши взгляды встречаются, и я на мгновенье подвисаю от того, насколько мне знаком этот взгляд. Я его ни с чем не спутаю. У меня у самого такой же. Сто процентов, она из наших. ОБХСС наверное…

      Это длится лишь мгновенье. Она тут же меняет выражение лица и превращается в обычную молодую женщину.

      – Молодой человек, – милым голосом с жалобной интонацией произносит она, – ой, подскажите, пожалуйста, вы где горошек брали?

      6. Праздник к нам приходит

      Я смотрю на неё, внимательно так смотрю. Молодая, симпатичная. Брюнетка. Лет двадцать шесть – двадцать семь. Девчонка ещё. Я так скажу, по большей части молодая – это уже значит симпатичная. Но это только с высоты зрелости понять можно. Нет, вот правда. Юность этого не замечает и не ценит.

      Нос тонкий прямой, глаза горят, как угольки, щёки румяные от морозца, на левой скуле небольшая родинка, фигурка ладненькая, насколько пальто позволяет рассмотреть. Красотка да и только.

      Я встретил девушку:

      Полумесяцем бровь,

      На щёчке родинка,

      А в глазах любовь.

      Ах, эта девушка

      Меня с ума свела,

      Разбила сердце мне,

      Покой взяла!

      Вот спасибо, товарищи неизвестные мне авторы*, хорошую песню написали.

      – У бабули взял, – говорю я с широкой улыбкой.

      – У какой бабули? – удивляется девица.

      – Да