Черный квадрат. Супрематизм. Мир как беспредметность. Казимир Малевич

передается предмет.

* * *

      Отсюда вывод такой:

      Если в прошедших тысячелетиях художник стремился подойти как можно ближе к изображению вещи, к передаче ее сути и смысла, то в нашей эре кубизма художник уничтожил вещи с их смыслом, сущностью и назначением.

      Из их обломков выросла новая картина.

      Вещи исчезли, как дым, для новой культуры искусства.

* * *

      Кубизм, как и футуризм, и передвижничество, разны по своим заданиям, но равны почти в живописном смысле.

      Кубизм строит свои картины из форм линий и из разности живописных фактур, причем слово и буква входят как сопоставление разности форм в картине.

      Важно ее начертательное значение. Все это для достижения диссонанса.

      И это доказывает, что живописная задача наименьше затронута.

      Так как строение таких форм основано больше на самой накладке, нежели на цветности ее, что можно достигнуть одною черною и белою краской или рисунком.

      Обобщаю:

      Всякая живописная плоскость, будучи превращена в выпуклый живописный рельеф, есть искусственная красочная скульптура, а всякий рельеф, превращенный в плоскость, есть живопись.

* * *

      Доказательство в живописном искусстве интуитивного творчества было ложно, так как уродство есть результат внутренней борьбы интуиции в форме реального.

      Интуиция есть новый разум; сознательно творящий формы.

      Но художник, будучи порабощен утилитарным разумом, ведет бессознательную борьбу то подчиняясь вещи, то уродуя ее.

* * *

      Гоген, убежавший от культуры к дикарям и нашедший в примитивах больше свободы, чем в академизме, находился в подчинении интуитивного разума.

      Он искал чего-то простого, кривого, грубого.

      Это было искание творческой воли.

      Во что бы то ни стало не написать так, как видит его глаз здравого смысла.

      Он нашел краски, но не нашел формы, и не нашел потому, что здравый смысл доказывал ему, что нелепо писать что-либо, кроме натуры.

      И вот большая сила творчества была им повешена на костлявом скелете человека, на котором она и высохла.

      Многие борцы и носители большого дара вешали его, как белье на заборах.

      И все это делалось из-за любви к уголку природы.

      И пусть авторитеты не мешают нам предостеречь поколение от вешалок, которые они так полюбили и от которых им так тепло.

* * *

      Усилие художественных авторитетов направить искусство по пути здравого смысла – дало нуль творчества.

      И у самых сильных субъектов реальная форма – уродство.

      Уродство было доведено у более сильных до исчезающего момента, но не выходило за рамки нуля.

      Но я преобразился в нуле форм и вышел за нуль к творчеству, т. е. к супрематизму, к новому живописному реализму – беспредметному творчеству.

      Супрематизм – начало новой культуры: дикарь побежден, как обезьяна.

      Нет больше любви уголков, нет больше любви, ради которой изменялась истина искусства.

      Квадрат – не подсознательная форма. Это творчество интуитивного разума.

      Лицо