Игра Бродяг. Литтмегалина

взаимосвязаны, их существование пусто друг без друга. Только вместе они обретают ценность.

      Наёмница не горела желанием вести столь сложные разговоры. Ее особенно раздражало то, что, понимая каждое слово по-отдельности, в такой их комбинации она переставала понимать что-либо вообще. Пытаясь отвлечься от чувства растерянности, она поковырялась в ноздре. Нос больше не кровоточил. Кровь застыла, превратившись в твердые сгустки.

      – Ладно, – сказала Наёмница. – Как продвигался ваш день дальше?

      – Обед – фрукты, овощи, злаки… рыба. После обеда мы получали позволение разговаривать и шли выполнять свою работу.

      – Вы что, до этого все время молчали?

      – Нет, мы разговаривали, но не словами. Слова обманчивы. Среди них много пустых, неискренних и ненужных. Чувства честнее, поэтому мы слушали их. Все, что кроме, легко объяснить жестами. И все же, так как в человеке живет потребность в словах, один час в день нам давался, а в большем и нет необходимости.

      – Я заметила, – сказала Наёмница. – С тех пор, как мы встретились, ты треплешься не затыкаясь.

      – Это потому, что языка чувств ты не понимаешь, – ответил хитрый Вогт.

      – А что, пара вечерних молчаливых часов у вас тоже была?

      – Три вечерних безмолвных часа – вечер склоняет к раздумьям. Я видел тысячи закатов, и все они были разные, как лепестки цветов. Или камни на морском берегу.

      – А разве они не все одинаковые, эти камни?

      – Потом был ужин…

      – Теперь понятно, о чем вы думали во время вечерних тупящих часов…

      – Оставшимся временем мы распоряжались по своему разумению. А ты бы хотела жить в нашей обители?

      – Нет, – ответила Наёмница. – Я бы околела со скуки. Хотя от прозябания на выпечке и крупах я бы не отказалась.

      – Мне никогда не было скучно. Только иногда тоскливо. Когда Ветелий ушел.

      – Значит, его не зарубили вместе с остальными?

      – Нет. Он отбыл несколькими годами ранее. Мне известно, где он – там, в Стране Прозрачных Листьев. Ждет меня.

      – Откуда это тебе известно?

      – Не знаю, откуда, только знаю, что знаю. Уверен, он сумел отыскать дорогу и теперь ждет, когда я сделаю то же самое.

      – А чего же он не черкнул тебе письмецо с инструкцией?

      – Этот путь каждый должен отыскать сам, – он посмотрел на нее сквозь темноту и выдал вдохновенно: – Знаешь, ты такая же, как мы.

      «Я такая, как тот, кто устроил вам резню», – подумала Наёмница.

      – И все-таки у всех есть имя, – прошептал Вогт.

      – Опять ты об этом.

      – Как тебя звали родители?

      – Я не уверена, что они вообще меня как-то звали. Сколько себя помню, я была сама по себе.

      Вогт помедлил.

      – Может быть, ты тоже…

      – Нет, – перебила его Наёмница. – В свое прибытие из высшего мира я не верю. Я же нормальная, я не как ты, – объяснила она, но прозвучало это достаточно беззлобно. – Думаю, мне просто все надоело однажды, и я ушла от них. А потом полностью их забыла.

      – Но если ты ничего не помнишь