Что случилось прошлой ночью. Лия Миддлтон

которую Эйден купил мне четыре Рождества назад. Наше последнее Рождество вместе. Я дрожу. Мне холодно – так, что спина коченеет. Я беру Фрейю на руки и целую ее в лоб.

      Мои глаза привыкают к дневному свету. Все изменилось. Окрестности выглядят иначе, словно я попала в другой мир. И, возможно, это все… возможно, это всего лишь дурной сон.

      Цепляюсь за эту мысль, а леса вдалеке искрятся в лучах восходящего солнца, сверкая инеем.

      Я быстро шагаю по гравийной дорожке, которая ведет от дома вниз к фруктовому саду. Сухая трава царапает мои голые лодыжки, когда я пробираюсь сквозь нее к реке, перешагивая через яблоки, которые летом упали с деревьев и разложились, превратившись в перегной. Раньше сад был идеально ухожен, ветви тяжелели от плодов. Теперь в воздухе висит запах гнили.

      Добравшись до дальнего края сада, я иду вдоль забора на юго-восток, туда, где небольшой мост пересекает самое узкое место реки. У ивы. Я открываю ворота, слушая свое шумное дыхание. Туфли стучат по деревянным перекладинам, пока я иду по мосту. Кожу на шее покалывает, и я замираю. Кто-то наблюдает за мной?

      Но здесь никого нет. Никто не смотрит на ферму, и никто не сможет увидеть, что я делаю. Никто за мной не наблюдает.

      Иди дальше.

      Бегом пересекаю небольшой открытый участок земли и скрываюсь в густой роще серебристых деревьев. Леса со всех трех сторон окружают территорию, расположенную к югу от дома, но те деревья, что растут на юго-востоке, особенные. Они выиграют для меня время, пока я решу, что делать.

      Иди дальше, Наоми. Скоро ты проснешься.

      Деревья склоняются надо мной, как немые свидетели происходящего. Порыв холодного ветра ударяет мне в лицо, и я поднимаю взгляд на промерзшие ветви. Они мне знакомы. Я добралась до нужного места – это определенно оно. Кладу Фрейю на неровную землю, и меня вновь охватывает то же чувство. Кто-то наблюдает за мной. Что, если полиция и Эйден уже прибыли и последовали за мной? Я оглядываюсь через плечо, сердце колотится, дыхание сбивается.

      Я одна.

      Сдвигаю одеяло из разложившихся листьев, чтобы добраться до замерзшей грязи, и начинаю рыть мерзлую почву руками. Пальцы покраснели и одеревенели, и по мере того, как они начинают неметь, мои движения становятся все более исступленными. Но я потею: напряжение и стресс вытекают из моей кожи.

      Продолжаю копать, а потом… мои пальцы вздрагивают от прикосновения к потускневшему металлу.

      Дверь.

      Этот лаз я обнаружила в детстве, играя в здешних лесах. Я любила забираться на деревья и сидеть, свесив ноги по обе стороны ветвей. Однажды, спрыгнув с дерева, я услышала странный шум, словно мои ноги ударились о более твердую поверхность, чем листья и земля. Я целую вечность смотрела на листья у себя под ногами, пытаясь понять значение этого звука. Я знала, что там что-то есть, просто не могла сообразить, что именно. Когда мой папа отвез продукты на деревенский рынок и вернулся домой, я выбежала на подъездную дорожку и бросилась в его объятия.

      – Я нашла кое-что в лесу! – закричала я.

      – И что же ты нашла? – притворился удивленным он.

      – Не