Отбор. Элита. Единственная. Кира Касс

подошла ближе:

      – Нам постоянно это говорят. Так что ты сказал насчет способа связи?

      Максон оставил в покое фотографии и направился к пианино в дальнем конце комнаты.

      – Раз уж ты собралась мне помогать на правах друга, – многозначительно посмотрел он на меня, – наверное, нам не стоит полагаться на традиционные записки, передаваемые через служанок, и официальные приглашения на свидание. Я размышлял на тему чего-нибудь менее официального. – Он взял с крышки инструмента ноты. – Ты привезла их с собой?

      – Нет, они были здесь. Все, что мне может захотеться исполнить, я играю по памяти.

      – Впечатляюще, – вскинул брови Максон.

      Он пошел в мою сторону, явно не собираясь продолжить объяснения.

      – Ты не мог бы прекратить совать всюду нос и закончить мысль?

      – Ладно, – вздохнул Максон. – Я пришел к выводу, что мы могли бы использовать какой-нибудь условный знак или что-то в этом роде, некий способ дать другому понять, что нужно поговорить, так, чтобы об этом никто, кроме нас, не догадался. Ну, например, потереть нос? – Он туда-сюда провел пальцем над верхней губой.

      – Это выглядит так, как будто у тебя забит нос. Не слишком привлекательно.

      Он взглянул на меня с легким недоумением и кивнул:

      – Прекрасно. Тогда, может, просто провести пальцами по волосам?

      Я немедленно отрицательно покачала головой:

      – У меня в волосах практически всегда полно шпилек. В прическу пальцы не запустишь. И потом, вдруг ты будешь в короне? Ты просто собьешь ее с головы.

      Он в задумчивости наставил на меня палец.

      – Да, это я как-то не учел. Гм. – Он вновь пошел по комнате дальше, продолжая размышлять вслух, и остановился у тумбочки в изголовье моей кровати. – А как тебе идея потянуть себя за ухо?

      Я прикинула.

      – А что, мне нравится. Это достаточно просто, чтобы никто не обратил внимания, но не настолько обычный жест, его не спутать с другим. Да, пожалуй, это и будет наш условный знак.

      Максон был поглощен чем-то, но обернулся ко мне и улыбнулся:

      – Я рад, что ты одобрила. Когда в следующий раз тебе понадобится меня увидеть, потяни себя за ухо, и я приду, как только смогу. Скорее всего, после ужина, – заключил он, пожимая плечами.

      Прежде чем я успела спросить, что мы будем делать, если за ухо потянет он, Максон показал на мою склянку:

      – А это что за штуковина?

      – Боюсь, объяснить это невозможно, – вздохнула я.

      Наступила пятница, а с ней и время нашего дебюта в «Вестях столицы». Участие в программе было обязательным, но на этой неделе от нас требовалось лишь присутствовать в кадре. Учитывая разницу во времени, мы должны были явиться к пяти, отсидеть час и отправиться на ужин.

      Энн, Мэри и Люси одевали меня с особой тщательностью. На этот раз платье было темно-синее с фиолетовым отливом. Облегающее в бедрах, оно ниспадало сзади гладкими атласными волнами. Мне просто не верилось, что я прикасаюсь к чему-то столь прекрасному. Одну за другой служанки застегнули все пуговички