Семьдесят два градуса ниже нуля. Владимир Санин

кивнул.

      – Что в Институте?

      – Шум, кавардак, неразбериха. «Обь» уходит десятого ноября, и, как всегда, ничего не готово.

      – Почему прислал телеграмму, а не позвонил?

      – Наташа тебя бы не отпустила.

      – Думаешь, соглашусь?

      – Надеюсь.

      – Напрасно.

      – Поживем – увидим.

      Они возвратились в номер, уселись в кресла, закурили.

      – Люкс, – осматривая мебель, заметил Гаранин. – Даже с телевизором.

      – Здесь и будем жить.

      – Ты – будешь. Я сегодня же улетаю домой.

      – Никуда ты не улетишь.

      – Почему ты так решил?

      – Потому что вечером нас ждет Свешников.

      – Тебя он ждет, а не нас!

      – Отпустишь меня на Восток одного? – сделав глубокую затяжку, спросил Семенов.

      – Знаешь, кто ты?

      – Ну, кто?

      – Грубый шантажист! – Гаранин встал и прошелся по номеру. – Представляешь, с каким лицом я скажу Наташе и Андрейке…

      – Хорошо представляю. – Семенов кивнул. – Не забыл со вчерашнего дня.

      – Мне хочется тебя отлупить!

      – Пожалуйста, даже пальцем не шевельну.

      Гаранин уселся в кресло и задумался.

      – Ты твердо решил?

      – Восток, Андрей! Восток!

      Гаранин невесело усмехнулся.

      – Когда, говоришь, уходит «Обь»?

      – Десятого ноября.

      – Через тридцать четыре дня.

      – Если считать сегодняшний – тридцать пять.

      – Люди подобраны?

      – Ждал тебя.

      – Тогда чего время терять, давай прикидывать.

      Семенов встал.

      – Ну, Андрей, вовек не забуду! – Он подошел к шкафчику, вытащил початую бутылку коньяку. – По рюмочке – за Нее, за Удачу?

      – А что Георгий Степаныч говорил? – проворчал Гаранин. – «Днем лучше два раза поесть, чем один раз выпить».

      – Легок на помине, – Семенов улыбнулся. – Свешников его вчера цитировал: «Товарища по зимовке выбирай…

      – …как жену выбираешь», – закончил Гаранин. – Эх ты, бродяга…

      – От бродяги слышу! – весело огрызнулся Семенов.

      – И почему тебя тогда медведь не слопал? – Гаранин сокрушенно развел руками. – Фанатик чокнутый! Разрушитель семейного очага!

      – А кто меня воспитал? – перешел в наступление Семенов. – Кто учил, что сначала дело, а потом личная жизнь? Кто десять лет назад Свешникову посоветовал Семенова в начальники выдвинуть?

      – Себе на голову, – вздохнул Гаранин. – Ладно, закажи-ка мне Москву… В цирк билеты купил, Андрейка обнимал!.. Как с Наташей говорить…

      – Она уже все знает, Вера-то уже в Москве.

      – Думаешь, рассказала?

      – Не думаю, уверен. Сам ее об этом просил.

      – Эх ты, сухарь!.. А может, к лучшему, что ей Вера скажет?

      – Конечно, – подхватил Семенов выгодную версию. – Ты же знаешь Веру, она толковее нас с тобой это провернет.

      – Ну, тогда за дело, – подумав, решил Гаранин. – С чего начнем?

      Семенов достал папку и выложил на стол бумаги.

      – Взял у Шумилина копии списков, – сказал он. – Здесь коллективы