Однажды в Лопушках. Карина Демина

берега.

      Мяты мы, вымокнув до макушки, набрали.

      А еще я утопила сапог, который просто-напросто засосало. И едва не утопила второй, но спасла. Правда, спасая, не удержала равновесия и села в самую грязь, которая радостно хлюпнула и попыталась засосать уже меня. Выбиралась долго, стараясь притом мяту сорванную не растерять: тетка вряд ли поймет, а не поняв, отправит обратно, чего мне вот совершенно не хотелось. В итоге домой я вернулась на рассвете, грязная, уставшая и покусанная. Комарам воздух после грозы тоже понравился. Тетка, меня увидевши, лишь головой покачала. И спросила:

      – А сапог где?

      – Там, – я махнула рукой в сторону леса. Было слегка стыдно. Вечно от меня одни лишь неприятности и никакой пользы. – Я… потом поищу. По свету!

      Тетка вздохнула и сказала:

      – Мойся иди.

      Мылась я в летнем душе, чтоб не разбудить Васятку, который во сне гляделся мирным и совершенно безобидным. Ага… а помывшись, я получила крынку еще теплого молока и краюху вчерашней булки, щедро намазанную летним медом.

      – Дядька Свят заходил? – уточнила я.

      Тетка кивнула.

      – Чего замуж не пойдешь?

      Нет, прежде я бы не рискнула задать такого вот провокационного вопроса, но город меня и вправду изменил, избавив от некоторой дури, но добавив наглости.

      Тетка не ответила, лишь плечами пожала.

      А и вправду, не мое это дело. Я заползала под одеяло с чувством выполненного долга и твердым намерением утраченный сапог добыть. Но стоило закрыть глаза, и я провалилась в сон. В теткином доме всегда спалось легко, то ли в заговоренных подушках дело, то ли в самом этом ощущении полной безопасности. В запахах ли, пронизывавших избу, в… мало ли в чем.

      Не важно.

      Главное, что спалось здесь легко. Пока Васятка не разбудил, пощекотав мне нос колоском.

      – Марусь, а Марусь… спишь? – шепотом поинтересовался он, когда я натянула одеяло повыше, силясь укрыться от щекотухи.

      – Сплю, – отозвалась я.

      – Не спишь, – Васятка подвинулся поближе.

      – Сплю!

      – Не спишь, а то не говорила бы. Кто говорит, когда спит?

      – Я во сне, – я уже поняла, что отделаться от братца не выйдет. И раз он тут, стало быть, тетка куда-то пошла. Куда? Да мало ли, какие дела у ведьмы случиться могут. Главное, будь она в хате, не позволила бы Васятке бесчинствовать.

      – Неправда, – братец нырнул ко мне под одеяло и прижался длинным тощим телом. Донельзя холодным телом.

      – Купаться ходил? – поинтересовалась я, окончательно просыпаясь.

      – Мгу…

      – Куда? – что-то показалось мне в этом ответе подозрительным.

      – Так… куда обычно.

      А вот теперь Васятка врал. И с чего бы это? Купаться ему никто не запрещал. Разве что… мысль эта пришла в голову не иначе как от недосыпу.

      – К бочагу? – поинтересовалась я спокойно.

      – Ну… мамке не говори.

      Васятка смутился.

      Ненадолго. Надолго он не умел.

      – Не скажу. Сама крапивой выпорю.

      Тоже