Взгляни на меня. Чармили Энн Белл

голова кругом идёт.

      – И тебе ещё не поздно продолжать стремиться к Джеффу, – в невыносимо пронзительном взгляде искрились надежда и лёгкий укор. – Ты можешь вернуться к учёбе, разве не так?

      – Может, это всего лишь несбыточная мечта. Ну, знаешь, из разряда тех, что остаются лишь мерцающим светом за горизонтом. Каким-то болезненным напоминанием о жизни, которой не случилось. – Я вскочила с места и подошла к перевёрнутой ковбойской шляпе, придавленной десятью дисками в блестящих упаковках. В них застыли звенящий аккорд эпохи и крепкий дух, рождённый за океаном. По обе стороны от маленького плоского телевизора на комоде расположились две мои личные реликвии: коллекционные диски известных кантри-исполнителей и видеокассета, подаренная матерью. Два полюса, два ориентира. – Кто знает, вдруг мне суждено завести ферму где-нибудь в Вермонте и торговать на ярмарках, насвистывая причудливые мотивы.

      Том приблизился и замер рядом, разглядывая сложенные веером диски:

      – Ты любишь кантри?

      – Парень по имени Тревор заставил. Он часто возникал посреди ночи под окнами и изображал Хэнка Уильямса. Завораживающе играл на гитаре, врывался в тишину громким пением, ждал, пока я выгляну и примусь прогонять его, тайком предвкушая очередную серенаду. Тревор, наверняка повторяя за каким-нибудь вечным бродягой, утверждал, что вся наша жизнь – это непредсказуемая, долгая дорога домой через боль, удовольствия и преграды. И только музыка кантри способна настроить скрытые в глубине души механизмы, починить компас и задать нужное направление. Привести нас к самим себе… – я поспешила оборвать цепь воспоминаний о Треворе, режущих по живому. – Но мы разошлись полтора года назад, а после него остались лишь охапка дисков и горькая тоска по тем изумительным краям, которые никогда не были моим домом. И я не могу понять, почему, слушая Джона Денвера, поющего о горах Западной Вирджинии и сельских дорогах, мне вдруг начинает казаться, что я в действительности ни разу не была дома. Даже квартирка в Форест Гейте видится чужой, жуткой и холодной.

      – Давай включим Джона Денвера и узнаем, – непринуждённо предложил Том, а я не нашла причин возразить. Достала из упаковки диск и вставила в музыкальный центр, устроенный на полу. Старый «Сони» с отвалившейся кнопкой, купленный за гроши у разносчика Кенни.

      Спустя пару глухих щелчков неторопливый, зачаровывающий перелив гитары заструился из потрёпанных колонок. В этой мелодии таяли секунды февральского вечера, лениво перетекавшего в загадочные тени пленительной ночи. Зазвучал приятно обволакивающий голос с подрагивающим эхом:

      Почти небеса, Западная Вирджиния,

      Голубые хребты, река Шенандоа,

      Жизнь там стара, старее деревьев,

      Моложе гор и растёт подобно ветру. 6

      – Потанцуем, Вивьен? – Том легко подал руку, покачиваясь в такт музыке, льющейся звоном весенних ручьёв.

      – Боюсь, здесь тесновато

6

Отрывок из песни «Take Me Home, Country Roads» Джона Денвера.