Взгляни на меня. Чармили Энн Белл

Схваченные цепким глазом объектива Том и Джейн улыбались, залитые искусственным жёлтым светом, то прижимаясь друг к другу, то отдаляясь на полшага. В какой-то момент мне показалось, я смотрела на манекенов, замурованных за слоями мерцающего ледяного стекла. Имитация полноценной формы. Имитация счастливого человека, которого поставили перед пёстрым стендом с множеством логотипов и хлестали слепящей вспышкой по глазам.

      Один алгоритм однообразной жизни, превратившей меня в заложника повторяющихся действий, постепенно сменялся другим. Я боялась упускать драгоценные секунды, захлёбывалась удушливым ожиданием. Оно звучало голосом Элвиса Пресли, его песни раскалывали тишину, отсчитывали время от надежды до отчаяния. Ожидание с привкусом остывшего ужина, с цветом зажжённой люстры и прозрачных стаканов, до краёв наполненных пустотой. Спустя несколько часов меня словно сдавливали тиски лиловой кухни, казавшейся захлопнутым пластиковым контейнером, где я задыхалась, колотилась о стены, умоляя о глотке кислорода. Бросив на стол книгу, едва не сбив ровно расставленную посуду, я двигала стул ближе к небольшому, вычищенному от пыли окну. Откидывала плотную ткань серых штор и смотрела на рассеянные огни улицы, следила за тем, как по мокрому асфальту и подрагивающим грязным лужам медленно ступал холодный тёмный вечер. Вытянутые густые тени наползали на ступеньки крыльца, замирали пятнами на кирпичных стенах. Я считала прохожих, которые шагали по тротуару и пропадали за углом. Останавливала музыку Элвиса, переключала на Duran Duran и негромко подпевала Ле Бону под аккомпанемент жгучего одиночества и пляски воспоминаний:

      Никто не знает,

      Что произойдёт завтра,

      А мы стараемся не показывать,

      Насколько напуганы. 4

      Череда тоскливых завтра вспыхивала на рассвете и таяла на закате, теряясь в пепле из бесконечных, бестолково прожитых вчера. И однажды такой неприметный день столкнул нас снова. Февраль набросил на город зыбкую пелену, занавесил солнце клочьями низких, тёмных туч, и оно текло над крышами размазанной бледной каплей. Отступили снегопады. Моросящий дождь изредка покрывал дороги мелкими крапинками. Я перестала гоняться за призраком обещанной встречи. Влилась обратно в выученный наизусть неизменный ритм будней и выходных, которые мы прожигали в клубах, вбивали в себя громом бессмысленной музыки.

      И вот я увидела Тома. Он сидел на деревянной скамье возле моего подъезда. В причудливом сплетении ночных теней был похож на неподвижную восковую фигуру, набросок на краю заштрихованного рисунка. Олицетворение молчания и застывшей мысли. Одет в лёгкую, поблёскивающую кожаную куртку, серые джинсы и замшевые ботинки с тонкими чёрными шнурками. Том рассматривал сколы на зернистой тротуарной плитке, пока я, чуть замедлив шаг, приближалась, а эхо оглушающих песен ещё скреблось под рёбрами. Звенело в ушах, заслоняя от шорохов и воплей, запертых в глубине памяти.

      – Я

4

Отрывок из песни «What Happens Tomorrow» группы «Duran Duran».