Мистификация дю грабли. Сергей Суров

прощаться, светает… – вздохнул Прокопий и слился в долгом поцелуе с любовницей.

      Во дворе началась суета: загонщики уговорами и криками разгоняли медведей по клетям, после них, ворча, появились дворовые с метлами и носилками, потом затопали, забрякали корытами и ушатами скотники и птичники. Начавшийся день вначале по привычке подгонял людей с их делами и заботами, затем с полуденным солнцем повернул людей на бока. После краткого отдыха суетливость уступила место неспешности и усталости людей и животных. Князь после вечернего застолья уже привычно озирался, ища глазами признаки появления своей бабушки. И в этот раз ему повезло. Прямо на пороге опочивальни вместо обычно ждущих его девок стояла «княгиня Ольга». Она повернулась и вошла в опочивальню… сквозь закрытую дверь. Князь остолбенел, потом встряхнул несколько раз головой и, собравшись с духом, подошел к двери. Дверь… была заперта. Он толкнул её, потом, опомнившись, отодвинул засов и открыл её. На лавке под окном сидела с безучастным видом «бабушка».

      – Бабушка? – держась за сердце, спросил Владимир.

      – Здравствуй, Володенька, прощаться пришла… – подняла глаза на Владимира грустная одинокая женщина.

      – Как так? – встрепенулся Владимир.

      – Время вышло… Возвращаться мне в свою домовину пора! – шумно вздохнула «бабушка».

      – А што сделать, шоб ты вернулась навсегда? – спросил Владимир с нотками отчаяния в голосе и взял её за руку.

      – Уже никто ничего не сделает. Я начинаю терять земное тело и, как видишь, прохожу сквозь стены и закрытые двери. Пора мне… – сокрушенно покачала головой «княгиня». – Принял решение?

      – Пока… как-то… – уклончиво сказал Владимир. – С богами то мне понятно, но шо делать?..

      – Что тебе ещё непонятно? – наклонив вбок голову и смотря перед собой, перебила его «бабушка».

      – Да с этими всеми… домовыми, лешими, водяными. С ними-то шо будет?

      – Домовой… – усмехнулась «бабушка» и пристально взглянула на Владимира.

      – Ну, да… – развел руками Владимир. – Шо нам с домовыми делать? Их в демоны али в святые записать? Ну, этот… Поп, вроде, ну, шо в городе всех вере учит, тоже не знает.

      – Много их у тебя? – вздохнула «княгиня». Она сложила свои узловатые руки на колени и Владимиру, глядя на них, стало нестерпимо жаль и себя, и её.

      – Так домина разрастался – он один не справлялся, вот и наплодилось домовят немерено. А по городам да весям их скоко… Шумные больно, – нахмурился Владимир. – В дела людские лезут, подворовывают. Но свои ведь, жалко. Привыкли мы к ним. А твоя вера их не жалует…

      – Да пусть себе озорничают… – оправив подол, улыбнулась «бабушка» Владимиру.

      – Ну, тогдась, дождусь этих… ну, как их?.. – Владимир, пытаясь что-то вспомнить, пощёлкал пальцами.

      – Посланцев? – подсказала «бабушка» тихим голосом.

      – Вот-вот, и… решим! – твёрдо закончил Владимир, крепко сжимая кулаки.

      – Ну, я пошла, Володя, не подглядывай. Проклят будешь… – с этими словами «княгиня