Потанцуй со мной. Анна Белинская

за фонарный столб, встаю на ноги и вижу, как черный камуфляж, точно контрастная жидкость в крови, растекается по артериям. Они огромной грозовой тучей подминают под себя каждого, кто попадается им на пути, вне зависимости от возраста, пола и причины. Заламывают руки, хватают и безжалостно уволакивают в автобус.

      Мне надо бежать, но ноги приросли к месту, а руки намертво вцепились в столб.

      Я не чувствую боли разодранных коленей и расцарапанных ладоней, я чувствую панический, оглушающий страх, который парализует и обездвиживает.

      – Да отомри ты уже, бедовая, – меня дергают сбоку и тащат точно тряпичную куклу.

      Мою ладонь обхватывает чья-то теплая крупная рука, и я разжимаю кулак, позволяя переплестись нашим пальцам.

      Полное тотальное доверие моего тела, которое сейчас хочет спастись, в отличие от пустой головы.

      – Шевели ногами, – ругается так приятно, что я готова слушать этот голос вечно. – Давай сюда, – он тянет меня за руку, и я вижу его аккуратно-оформленный затылок такой, который получается только в профессиональных мужских салонах. Полы его темного пиджака развиваются в стороны, потому что мой то ли спаситель, то ли похититель прибавил скорость.

      Теперь мы бежим по какому-то переулку, и я начинаю вот только сейчас ощущать, как адреналин наполняет не только мою кровь, но и легкие, заставляя их сильнее качать воздух.

      Я дышу надрывно и часто, а мой спутник даже не запыхался.

      Мой рот растягивается в улыбке.

      Мне больше не страшно.

      Мне… весело!

      Мне, черт возьми, смешно и весело!

      И я больше не могу сдерживаться. И начинаю громко смеяться.

      Я бегу и смеюсь, когда вижу легкий поворот головы человека в костюме.

      – Сумасшедшая, – качнув головой, мой спутник чуть замедляет бег. Отпускает мою руку и бьет себя по карманам.

      Он ищет ключи. Я это понимаю, потому что мы остановились около машины под запрещающим знаком парковки. Но такой машине и разрешение не нужно. Всем своим видом она демонстрирует, что «я паркуюсь, где хочу».

      Кто ты такой, черт возьми?

      Рассматриваю его спину, крупные плечи и понимаю, что он – не мальчик, а взрослый мужчина, которого я точно не знаю.

      И ты собираешься сесть в машину к неизвестному мужику, Сурикова?

      Щелкает сигналка, и человек в костюме медленно оборачивается.

      – Ну привет, бунтарка, – усмехаются его карие, слегка сощуренные глаза.

      Глава 8. Юля

      – Здравствуйте, – по слогам проговариваю я, спотыкаясь о лицо, которое все-таки знаю.

      Не могу похвастаться отличной зрительной памятью, но его лицо я запомнила.

      Человек, который лишил в прошлую пятницу нас заработка, и которого я благополучно обозвала старым козлом, сейчас стоит передо мной и сверлит таким взглядом, от которого хочется прикрыть свои разодранные коленки. Стоя перед ним, я чувствую себя раздетой и уязвимой. Но я не покажу, что он имеет какое-то влияние на меня, поэтому вздергиваю подбородок и воинственно складываю руки на груди.

      Я,