Потанцуй со мной. Анна Белинская

волосы, подскакивающие вместе с его хозяйкой.

      Я останавливаюсь и узнаю тех самых «бременских музыкантов», которых разогнал в прошлую пятницу. Тот же состав, по которому я безжалостно прошелся бульдозером из-за вот этой девки, выплясывающей под какую-то жутко знакомую попсовую блевотину.

      Она чёткими движениями попадает точно в ритм мелодии, что мгновенно становится ее частью. Ее тело пластично и грациозно вырисовывает танцевальные комбинации, приковывая внимание.

      Сейчас музыканты уходят на дальний план и вряд ли интересуют всю эту толпу зевак. Все их взгляды прикованы к тонкой гибкой фигурке, изящно лавирующей со шляпой в руках между туристами.

      Она выгибается волнами, а ее волосы отливают сиреневым шелком. Ее улыбка гипнотизирует и заставляет глазеющих открывать кошельки и выгребать из них всё содержимое.

      Чертова цыганка!

      На мгновение она обездвиживает и меня: и вот я уже скольжу по ее совсем не женским, а угловатым изгибам открытых бедер, впалому животу и длинным ногам, затянутыми крупной капроновой сеткой. Мизерные, ничего не прикрывающие джинсовые шорты и черная укороченная толстовка с капюшоном – на ком-то другом выглядели бы пошло и вызывающе. Но не на ней.

      Дерзко, провокационно, расслаблено!

      Она кричит всем, что молода и свободна, а на мнение других ей плевать.

      Сегодня, я уверен, у ребят есть разрешение, и меня ничего здесь больше не держит.

      – Это должно было быть наше бабло! – оборачиваюсь на крик и звон падающих на землю монет.

      «Олимпийский» стихает, а толпа возбужденно напрягается, переключая внимание на источник нового зрелища.

      – Вы чего, ребят? – сиреневолосая смотрит на валяющуюся у нее в ногах шляпу и на рассыпанные по земле купюры и мелочь.

      – Нормально калымится? Нигде не жмет? – возвышается над испуганной девчонкой мудила в наброшенном на голову капюшоне.

      Я вижу его спину, а еще четырёх его подельников, стоящих по обе от него стороны.

      – Ты кто такой? Отошел от нее, – бросая на чехлы гитару, срывается высветленный паренек-солист.

      – Я тот, кого ты сегодня подвинул, сечешь? – усмехается, который в капюшоне.

      – А ты, смотрю, не подвинулся, – крашенный убирает девчонку за спину, – так я помогу, – слегка отклоняется корпусом назад и резко выбрасывает голову вперед.

      А дальше «Олимпийский» превращается в фарш из криков, матов, ударов и женских визгов.

      Мне ни раз приходилось видеть молодежные разборки, и чем это дело заканчивается, тем более на Арбате, я знаю. Поэтому технично отделяюсь от толпы и прижимаюсь близко к зданию, вдоль которого собираюсь покинуть побоище.

      – Шухер, пацаны, – слышу свист из толпы, – менты!

      Оборачиваюсь и вижу летящих, точно черные вороны, стражников правопорядка – отряд Росгвардии.

      Да твою ж маму…

      *коротнуть дело – прекратить уголовное дело.

      **аморалка – компенсация морального вреда.

      ***ЧиЖ