Средство от бессмертия. Елена Кивилампи

где я являлся страдальцу чтобы сбросить его с высоты, а последней каплей, переполнившей эту горькую чашу неудач, стала загубленная адвокатская карьера. Полозов не принимал никаких посетителей; он отказывался видеть даже родную мать и целыми днями сидел, закрывшись в палате, – иными словами, впал в один из семи смертных грехов: в грех уныния, всё ниже сплавляясь по Угрюм-реке в сторону моря Отчаянья.

      В тот день я заглянул к нему просто чтобы проведать и хоть как-то поддержать товарища по несчастью. Полозов лежал на кровати, отвернувшись лицом к стене, не подавая признаков жизни.

      – Эх, Евгений Андреевич! Вот и сбылось то, что ты наворожил себе в своих снах. Вот только мне перед тобой не в чем повиниться. Я тебя никуда не сталкивал, наоборот, пытался удержать, как мог. У меня в этом деле свой личный интерес – скоро суд, а адвокатов, как коней, на переправе не меняют.

      – Твоя правда, Олег Николаевич! – отозвался Полозов. – Насчёт суда не волнуйся – найдём мне замену. Чтобы твоё дело проиграть, надо нарочно постараться. Ты лучше скажи: мне-то как дальше жить? А главное, на что?

      – Ты знаешь, я и сам недавно задавался таким же вопросом. Мне бы твои печали, да ещё бы твои годы!.. Правда, мне не нужно думать о том, на что жить, когда закончатся сбережения. Наоборот, как бы мне до конца дней не пришлось кормиться за казённый счёт.

      – Предлагаешь махнуть, не глядя?

      – Типун тебе на язык!

      – Да уж, сказал, не подумав… Хотя… Я бы махнул, если к этому добавить твои сверхспособности – я про умение читать чужие мысли. Я бы тогда не только поднялся – я бы так развернулся!

      – Да ладно?! Ты в придачу к моим бедам хочешь ещё и мою шизофрению?

      – Я уже сам не знаю, чего хочу, – хоть душу дьяволу закладывай… Помнится, Олег Николаевич, ты как-то говорил, будто у тебя гадалка знакомая есть?

      – Ты же сам меня на смех поднял! И про дитя, которое чем бы ни тешилось, лишь бы не вешалось, – это тоже твои слова.

      – А вот теперь мне не до смеха. Так прижало, что уже самому впору вешаться. Так что там с твоей гадалкой?

      – Да я уже тебе ответил, Евгений Андреевич, давно было наше знакомство, да и далёко отсюда. Она и тогда была в годах, а сейчас её, может, и в живых уже нет. А если и жива – кто знает, в каких полях её искать?

      Полозов почесал бровь:

      – Ладно, забудем.

      – Хотя… Она мне говорила, что у неё кто-то из родственников жил здесь неподалёку, под Питером. А у них и седьмая вода на киселе – тоже своя кровь. Так, может быть, там кого-нибудь посоветуют?

      И тогда, просто чтобы убить время и отвлечь Полозова от мрачных мыслей, я рассказал историю моего знакомства с Тамарой.

* * *

      Началось всё через месяц или меньше после нашего переезда из Питера в таёжную глухомань. Как-то раз мне пришлось выбраться в районный центр – сейчас уже не вспомню, за какой надобностью, да и не в этом суть. Дело было летом или ранней осенью, ещё исправно ходил по маршруту рейсовый автобус – старенький ржавый ПАЗик