Средство от бессмертия. Елена Кивилампи

совсем, в глазах всё плывёт и двоится… Выходит, ты свою жену дважды похоронил?

      – Да, и в прямом, и в переносном смысле слова, – ответил я, имея в виду эксгумацию тела. – И давайте больше не будем об этом. Тяжело мне такое вспоминать, рана в душе вряд ли когда-нибудь заживёт.

      – Ну, пойдём тогда к твоему другу. Он меня ждёт, а за тебя твою судьбу теперь другие люди решают.

      Полозов отнёсся к гаданию весьма серьёзно и не поскупился на аванс.

      – На чём гадать будем? На картах, на ножах, на монетах? – спросил он Тамару. – Мне всё равно, лишь бы знать наверняка: будет мне счастье в жизни или нет?

      Тамара взяла его за руку, и они оба вздрогнули, когда между ними проскочила искра. Полозов на мгновение оторопел, но быстро вспомнил школьные уроки физики: на плечах у цыганки была накинута цветастая шерстяная шаль, на шее висели янтарные бусы, а сам он был одет в спортивный костюм из смесовой ткани, – идеальный приёмник для электростатического разряда. Мой адвокат отвернулся в сторону, едва сдержав улыбку: долгожданная мистерия за долю секунды обернулась фарсом.

      При виде этой сцены я вдруг расхохотался почти до слёз. Полозов и Тамара повернулись ко мне с недоумением на лицах, не понимая причин моей истерики, – а я всего лишь представил себе, как на его месте, готовясь к сеансу ворожбы, надеваю резиновые боты и встаю ногами на диэлектрический коврик.

      Но не зря в жилах гадалки текла кровь фараонова племени: делать хорошую мину при плохой игре было едва ли не самым скромным из её умений. Она улыбнулась Полозову в ответ – причём улыбнулась одними глазами – и спросила своим хрипловатым голосом:

      – А ты какого счастья для себя хочешь?

      Полозов ответил Тамаре таким тоном, словно читал перед классом сочинение на тему «Кем я хочу стать, когда вырасту»:

      – Хочу достойной работы, известности, положения в обществе, денег, здоровья… Да просто выспаться хочу нормально хоть одну ночь! – последнюю фразу Полозов произнёс уже без прежнего пафоса, зато искренне, что называется, от души.

      Тамара с пониманием кивнула.

      – Всё у тебя будет, бриллиантовый ты мой, стоит только самому захотеть: и здоровье, и богатство, и власть, и слава на весь мир… А вот счастья не будет.

      Полозов в ответ только усмехнулся. Улыбка сбежала с его лица, когда цыганка продолжила гадание:

      – Вижу я на тебе какую-то печать, какие-то знаки, которых ты сам пока не понимаешь. И всё у тебя будет, чего только не пожелаешь. Но сперва тебе придётся человека убить.

      Полозов невольно потянулся рукой за ухо, потом посмотрел на меня с немым вопросом, сделав большие глаза, – а я в ответ только развёл руками, давая понять, что ничего не говорил Тамаре о его татуировках.

      – Подождите, вы сказали, что я должен буду человека убить?! Кого именно, какого человека?

      – Хорошего человека. Потому что сам ты человек нехороший, дурной. Вижу я, что есть в тебе большая боль, большая беда тебя ждёт.

      – Да с