Средство от бессмертия. Елена Кивилампи

они неплохо ладили, но под конец рассорились насмерть и сделались злейшими врагами. И виноват в их ссоре был не злодей Сулла, а честный и добрый служака Гай Марий. А почему так получилось?

      – Действительно, почему?

      – А потому, что Гай Марий на старости лет сошёл с ума после пары апоплексических ударов. Физически он от них оправился, а вот умственно и морально – нет. Рвался возглавить армию в войне с понтийским царём Митридатом (да-да, тем самым, что приучал себя к разным ядам, боясь покушения на свою персону!) – хотя последнему рабу было понятно, что бывший герой слишком стар и немощен для такой службы. Не говоря уже о том, что он мог умереть в самый разгар военной кампании. Но упрямство Мария было под стать его честолюбию. И когда сенат поставил во главе войска не его, а Суллу, Марий довёл страну до гражданской войны, триумфально вошёл в Рим во главе мятежников, – и устроил там кровавую баню, перебил всех врагов, а заодно и друзей, что попали под горячую руку. Едва не загубил карьеру молодого Цезаря, приревновав его к славе, – а ведь тот был ещё подростком, и ко времени его апофеоза Марий давно должен был умереть своей смертью. К счастью для всех, умер он вовремя – его добил третий удар, как вирус бешенства добивает старого пса, что много лет верой и правдой служил своему хозяину-народу. Но перед смертью этот пёс успел натворить немало бед.

      – Теперь мне понятно, чего вы боитесь, Олег Николаевич. Необратимых изменений личности, способных сделать из вас злодея? Так ведь вы не консул и не диктатор. Вы при всём желании не сможете устроить террор в масштабе страны. Не зря бодливой корове бог рогов не дал.

      – Да разве дело в масштабе? В арифметическом количестве жертв? Творить зло, не ведая, что творишь, – вот что самое страшное. Сулла был безжалостным, беспринципным дьяволом, но он до конца жизни сохранил здравый рассудок. Поэтому имел возможность остановиться по своей воле. Кстати, он-таки остановился: сказал «хватит», satis! – и добровольно сложил с себя полномочия диктатора. И Аугусто Пиночет Угарте в своё время поступил так же. А вот Гай Марий так и не сумел затормозить – бедняга даже не понимал, что катится по наклонной вниз…

      – Олег Николаевич, да вы просто перестраховщик! Бьёте в набат, хотя ещё даже жареным не запахло.

      – Возможно, Евгений Андреевич, возможно. Только если вдруг полыхнёт, тогда уже поздно будет…

* * *

      Пожалуй, я не стану подробно описывать многие банальные, бесславные, а порой и просто безобразные эпизоды нашего ночного круиза, стартовавшего под жёлтым флагом. (Воистину, как вы яхту назовёте, так она и поплывёт!) Следующим нашим причалом оказалась какая-то задрипанная пивная, а после её закрытия – лавочка у стола для домино во дворе многоэтажного дома, откуда нас вскоре турнули возмущённые жильцы. К тому времени мы с Полозовым уже успели выпить на брудершафт и перешли на «ты», но ещё много не добрали до той кондиции, когда собутыльники обычно поднимают вопрос о взаимном уважении. Вместо этого мы принялись обсуждать, как относится к