Гобелен княгини Воротынской. Часть первая. Ирина Храмова

клонила Илву в сон, и она растягивала слова, будто мысленно нанизывала их как бусины на нитку. – Он встал на мою защиту, и убил всех людей князей Воротынских, когда те догнали меня ночью и пытались убить.

      – Хм. И кто же он, этот герой? – поразился отец.

      Мечтательная улыбка тронула её губы, и она с нежностью прошептала сквозь сон:

      – Андрей Гурко…

      ГЛАВА 9 Богдан Калина

      – Андрей! Дружище!! Как я рад тебя видеть! – Богдан Калина выбежал навстречу во двор, широко раскинув руки. Он был огромного роста и широк в плечах – настоящий богатырь. Обладал недюжинной силищей, но при этом невероятно добр, и порою по-детски наивен. Подбежав вплотную, он крепко обнял Гурко, радостно хлопая по спине огромными ручищами.

      – Полегче!! – рассмеялся тот. – Зашибёшь!

      – Вот веришь-нет, только вчера про тебя вспоминал! – признался Богдан. – Собирался навестить. Сманить тебя на рыбалку. А ты взял, и сам пожаловал! Вот молодец!!

      – Рыбалка – это замечательно! – улыбнулся Гурко. – Обязательно пойдём!

      – Правда? – обрадовался Калина. – А когда? Давай, завтра на рассвете. Ты ведь у меня заночуешь, верно? Я сейчас велю баню истопить! Веников берёзовых наломаем… А вечером будем пить отвар на травах! Я велю, чтоб Акулина нам заварила с душицей да со смородиновым листом…

      – М-мм, – мечтательно улыбнулся Андрей. – Так и быть, остаюсь! Под хороший отвар до после баньки разговоры лучше всего ведутся.

      – А есть разговор? – встрепенулся Богдан.

      – Есть, Калинушка.

      – Так это совсем другое дело! Идём в дом!!

      К вечеру, разомлевшие после бани, сидя на берегу Угры, друзья с наслаждением вдыхали воздух, напитанный ароматами разнотравья и речной прохлады. И запивали его душистым травяным отваром.

      Богдан, по простоте душевной, искренне радовался той новости, что они едут по верховью Оки выполнять великокняжеское поручение:

      – Эх, Андрейка, веришь-нет, засиделся я дома! Стосковался по приключениям! Стало быть, едем? Да? Как в прежние времена? – и он задорно толкнул друга в плечо. – Вот здорово-то!… Не пойму. Ты будто не рад?

      – Я-то? Признаться, не очень.

      – Отчего?

      – По мне, так скверное у нас путешествие намечается.

      – Это почему?

      – Как бы ни прибили нас с тобой в одном из княжеств…

      – За что это??

      – Как за что? Виданное ли дело? Едем склонять литовских князей в московское подданство.

      Калина приподнял бровь:

      – В великокняжеской грамоте не так сказано.

      – В грамоте оно может, как угодно сказано! Но суть дела не меняет.

      Богдан насторожился:

      – Что-то не пойму я тебя, дружище. Разъясни!

      Андрей отхлёбнул отвару из большой глиняной кружки и продолжал:

      – Что ж не понятного? Неужто ты не замечаешь, что происходит? Иван Васильевич наш настойчиво бывшие русские земли под свою власть собирает.

      – Да. Это известно.

      – Великий