Змей. Екатерина Моисеева

о причинах такой спешки, но не стала ничего спрашивать, только сделала хитрые глазки и точно так же поднесла пальчик к губам, подыгрывая маме.

      Стоял прекрасный погожий день, почти совсем уже лето, хотя было еще немного прохладно. Девочка достала зеркальце из кармашка курточки и стала пускать солнечных зайчиков. Катерина любовалась дочерью. Они улыбались и здоровались со знакомыми, встречающимися им по дороге на работу. Девушка изо всех сил старалась выглядеть счастливой. Предательский ком стоял в горле, но сейчас она с упорством старалась не замечать его, только улыбалась еще шире, словно кинозвезда на вручении Оскара. Никто не должен знать, и даже догадываться, что муж поднимает на нее руку. Конечно, то, что он пьет, не скрыть, – поселок маленький, все друг друга знают, все замечают. Но вот пощечины… Это началось не так давно, но грозило перерасти в настоящие побои… Когда же он перешел эту грань? Она старалась не злить мужа в последнее время. А злился он, казалось, из-за всего. Катерина задержалась в магазине – ссора, не купила овощи к ужину – скандал, «не так» положила газету – ругань. Вот и сегодня он напился прямо с утра, а когда она решила уложить его спать, чтобы дочь не видела отца в таком состоянии, – влепил ей пощечину. «Может, стоит отвести его к врачу? Ведь он так сопьется!..» Но стоило ей заикнуться об этом как-то, и Николай ударил ее. Тот удар был первым. Муж очень сожалел об этом, умолял простить его и обещал, что это никогда не повторится. Клялся, что все сделает для того, чтобы не потерять самое дорогое, что было в его жизни, – жену и дочку. Он выглядел испуганным и жалким одновременно, словно застуканный за курением травки подросток, и так искренне раскаивался, что Катерина его простила. Однако неудачи на работе подталкивали его допоздна засиживаться в барах в компаниях сомнительных людей, любящих насладится выпивкой и флиртом с молодыми девушками. Со временем такие посиделки стали более частыми, почти ежедневными, и втягивали Николая все глубже в дурманящую бездну. И вскоре он ударил снова. Снова были извинения, но уже не такие искренние. Хотя тогда Николай и не мог выдумать чего-то более-менее разумного и красноречивого – он был мертвецки, просто в стельку пьян. «Но с этим надо что-то делать. Только что?» Ане всего пять лет, больше всего она боялась именно за дочь. Раньше, когда все было хорошо, она спокойно оставляла ребенка с отцом дома, но сейчас об этом не могло быть и речи. «А если он и на девочку поднимет руку? Нет! Только не это!» Катерина испуганно оглянулась, словно испугалась, что произнесла это вслух. Но нет. Просто мысли были настолько громкими, что рвались из ее головы наружу. Она чуть сжала виски ладонями. Господи, как она устала! Захотелось сесть прямо на асфальт и разрыдаться. Ей просто нужна небольшая передышка. «А если так пойдет и дальше…»

      – Мама! Куда мы идем?

      Катерина очнулась от своих мыслей и поняла, что дочь настойчиво дергает ее за руку. Оказалось, они прошли нужный им дом на добрых двести метров. И как она не заметила этого?

      – Я задумалась,