Триумфальная арка. Эрих Мария Ремарк

у всех анемичных женщин, у Люсьенны была нежная белая кожа, сквозь которую просвечивали голубые жилки. Она была хорошо сложена – узкая в кости, стройная, но не худая. Сколько таких девушек! – подумал Равик. Просто удивительно, зачем это природа позволяет себе создавать их столь изящными, когда заведомо известно, что все они со временем превратятся в изнуренные непосильным трудом, неправильной и нездоровой жизнью безобразные существа.

      – Вам придется лежать еще неделю, Люсьенна. Можете ненадолго вставать и ходить по комнате. Но будьте осторожны: не поднимайте ничего тяжелого и в ближайшие дни не всходите по лестницам. Кто за вами ухаживает, помимо этого Бобо?

      – Хозяйка квартиры. Но и она уже ворчит.

      – А больше у вас никого нет?

      – Нет. Раньше была Мари. Она умерла.

      Равик оглядел убогую, но чисто прибранную комнатушку. На подоконнике стояло несколько горшков с фуксиями.

      – А Бобо? Значит, едва все осталось позади, как он тут же вновь появился на горизонте.

      Люсьенна ничего не ответила.

      – Почему вы не вышвырнете его?

      – Он не такой уж плохой, доктор. Только диковат…

      Равик посмотрел на нее. Любовь, подумал он. И здесь любовь. Вечное чудо. Она не только озаряет радугой мечты серое небо повседневности, она может окружить романтическим ореолом и кучку дерьма… Чудо и чудовищная насмешка. Внезапно его охватило странное чувство, будто и он косвенным образом повинен во всей этой грустной истории.

      – Ладно, Люсьенна. Не расстраивайтесь. Самое главное – выздороветь.

      Девушка с облегчением кивнула.

      – А что касается денег, – смущенно и торопливо проговорила она, – то это неправда. Не верьте ему. Я отдам. Все выплачу. По частям. Когда я опять смогу работать?

      – Недели через две, если не натворите глупостей. И никаких Бобо! Абсолютно ничего, Люсьенна. Иначе вам грозит смерть, понимаете?

      – Да, – ответила она без внутренней убежденности.

      Равик укрыл ее одеялом. Вдруг он увидел, что девушка плачет.

      – А раньше нельзя? – спросила она. – Ведь я могу работать сидя. Я должна…

      – Может быть. Посмотрим. Все зависит от того, как вы будете себя вести. А теперь назовите фамилию акушерки, которая сделала вам аборт.

      Он прочел в ее глазах испуг.

      – Я не пойду в полицию, – сказал он. – Обещаю вам. Только попытаюсь вернуть деньги, которые вы ей дали. Тогда вы почувствуете себя спокойнее. Сколько вы заплатили?

      – Триста франков. Никогда вам их не вернуть.

      – Попытаюсь. Скажите имя и адрес. Эта акушерка вам больше не понадобится, Люсьенна. У вас уже не будет детей. А она ничего плохого вам сделать не сможет.

      Девушка в нерешительности глядела на него.

      – Там, в ящике, – произнесла она наконец. – В ящике справа.

      – На этом листке?

      – Да.

      – Хорошо. На днях я зайду к ней. Не беспокойтесь. – Равик надел пальто. – Что случилось? – спросил он. – Вы, кажется, хотите встать?

      – Бобо… Вы не знаете его.

      Он