Снежная почта. Александр Житинский

не плакал, не судился.

      Свой век по-городскому куковал —

      В квартирах пыль на лезвиях зеркал —

      Опомнился – в окурок превратился.

      Не важно, что мосты разведены,

      Чугунные ворота на засове.

      Не добежал до крепостной стены —

      Мгновения за годы зачтены,

      На флаге незаметна капля крови.

      Куда вы делись, милые мои?

      В Царицыне или под Перекопом?

      Я опоздал. Закончились бои.

      В живых остались только воробьи,

      Вон за окном они дерутся скопом.

      Тридцатый год цирюльнику служил,

      На хищных птицах окровавив перья.

      Тянули страхи из лаптей и жил,

      И не было ни опыта, ни сил

      Остановить поветрие поверья.

      На черных тучах выросли кресты.

      Я страх запомнил, не запомнив детства.

      С сомнением на чайные мечты

      История взирала с высоты

      И строила преграды по соседству.

      Из магазина запах колбасы.

      Семейный быт налаживался прочно,

      И Сталин улыбался мне в усы.

      Кому же верить? Врут мои часы,—

      Двадцатый век закончился досрочно.

      Рыдайте! Век отходную поет.

      Приобретайте новый холодильник!

      Храните, как в сберкассе, старый лед,

      А я на три столетия вперед

      Перевожу поломанный будильник.

      Когда наступит, – что там? новый быт? —

      На всей Земле и даже на Аляске,

      Мой сломанный будильник зазвонит,

      Напомнив, торжествуя и навзрыд,

      Все войны, революции и встряски.

      Полночь с песенкой

      Когда наступает бесшумный парад арлекинов,

      Гудят провода, осыпая весенние струны,

      На черных дощечках показываются луны,

      И гаснут огни, напряженное небо покинув,

      Приходит безумие. Острым крылом разрезая

      Полночное небо, свернувшееся в клубок,

      Оно говорит: да будет твой сон глубок!

      Свободу покоя твоей судьбе разрешаю.

      А мне припеваючи жить

      Давно надоело.

      Наряды зевакам шить —

      Нехитрое дело.

      Не плачу и не смеюсь,

      Привык улыбаться.

      Удачи одной боюсь —

      Счастливым остаться.

      Приятные вести приносят печальную радость,

      И голуби тусклые на подачках жиреют.

      Над городом флаги. Флаги над городом реют.

      На голубем – знамя, освещающее дорогу

      Бездомному рыцарю, неприкаянному богу,

      Безумцу на миг, калифу на час – наградой

      За полночь, не знающую преград.

      «Это ты, это я, это наша судьба…»

      М. Хуциеву

      Это ты, это я, это наша судьба.

      Так бескровно дрожит в переулке труба!

      Так по лицам осенним скользит пешеход,

      Забегая глазами немного вперед,

      И давно уже согнуты стрелки часов

      Завитками кошачьих семейных усов.

      Надо ночь – напролет, надо день – наугад.

      Соловьи не тревожат уснувших солдат.

      Это ты, это я, это