Наследники Византии. Книга вторая. Ольга Ранцова

Вот какова милость царская!

      Михаил, растроганный услышанным, не сразу сообразил, переспросил Яропкина:

      – Царская? Ты же сказал – царевич Василий-Гавриил…

      Афоня приметно смутился, потом оглянулся – не подслушивает ли их кто здесь на прогретом солнцем бревне у пустой кельи.

      – Державный… стар… вельми годами… болен… – пояснил он невразумительно, не глядя Михаилу в глаза, – так что одно… царем скоро быть Василию-Гавриилу. Так что смекай! – Афоня наигранно оживился, – Одюживай быстрее, да в Москву, а то как бы не опоздать к лобному столу!

      «А Дмитрий Внук?» – хотел спросить Воронцов.

      – Может тебя в Новгород перевезти? – неожиданно предложил Яропкин, – На архиепископское подворье?!

      В Москве об Кассиане, игумене здешнем, говорили, что он еретик, ставленник Курицына и Патрикеевых, что в Юрьевом монастыре проходят сборища еретиков и надругательства над святынями.

      – Да я уж думаю недолго тут. Господь даст…

      – Ну, гляди…

      Яропкин уехал. Михаил постоял, опершись на верею, у ворот, глядя в серую бесконечную даль Волхова. Не похож старый ворчун Волхов на красавицу Оку. Изгибаясь возле Переяславля Рязанского, Ока, широкая, огромная, искрится и брызжет, веселя взор. А Волхов мутен, сер. Болезненное чувство тоски по родным краям заныло в душе Михаила.

      Вороны, кургузо вздымая крылья, дрались на берегу за кусок дохлой рыбины. Одна ворона потешно всё приволакивала и кривила ногу, но тоже лезла в сумятицу, чая ухватить себе добычи. Михаил и не понял сразу: на лапке хромавшей было что-то привязано. Быть не может! Крестик! Медный тельник на гайтане, какие можно купить в каждой церковной лавке. Неужто освященный?! Михаил бросился схватить птицу, да где там! Вспорхнула, улетела волочить святыню по нечистотам.

      «Прости, Господи, грешных, ибо сами не ведают что творят».

      Глава 3 Помни три дела: молись, терпи, работай

      «Кто ходит непорочно, тот будет невредим;

      а ходящий кривыми путями упадет на одном

      из них»

      Притчи 28,18

      Михаил возвращался в Москву с обозом, везшим митрополичьи дани. Дорога была уже стылая, укатанная – на дворе конец ноября. Гудели смолистые сосны, лес громадной стеной возвышался окрест. Михаил чутко дремал в санях, ощущая под рукою саблю. Его конь шел рядом с обозом в поводу. Вечерело…

      Вдруг сани замерли, и Воронцов тут же открыл глаза. Новгородцы о чем-то спорили, махали руками.

      – Эй, чего стали, мужики! – закричал Михаил.

      – Повертатца надоть. На яме заночуем до утра, – сказал один возчик.

      – Да ницто не будец, – нерешительно мяукнул другой.

      – Ницто черту в лапы!

      – Так что сталось, мужики?!

      – Оглох, ратный?

      Со стороны реки и вправду несся не то стон, не то лай.

      – Русалки ишь балуютца! – уверенно сказал возчик, – под водицей хороводы водять