Скомрах. Танец за Гранью. Полина Жандармова

Богдан огляделся в поисках листка и карандаша – надо же было хоть чем-то заняться. Но, не найдя ни того, ни другого, махнул рукой и принялся пальцем по стеклу повторять морозные рисунки.

      Вверх, в сторону, завиток. Елочка, еще одна, и снова завиток. Палец скользил по холодной поверхности, усердно повторяя каждый изгиб и извилину. Каждую черточку и точечку. Почему-то сейчас Богдану было жизненно важно повторить все один в один. Нигде не ошибиться и не сбиться. Поэтому, когда он отвлекался на очередную мысль, сам себя ругал и возвращался к началу. Началом Богдан назначил одну особенно длинную черту слева, чуть выше угла. И каждый раз, забывшись, возвращал палец туда. Он сам себе поставил условие – повторить все узоры на окне, ни разу не пройдя в одном месте дважды, и не отрывая палец от стекла. То, что поначалу казалось ерундовой задачей, на деле оказалось не таким уж простым занятием. Палец то и дело норовил вернуться туда, где уже скользил. Мысли роились в голове, мешая сосредоточиться. И, в придачу ко всему, не отрывать руку от узора, чтобы перейти на новый участок было довольно сложно. Минуты текли за минутами, пока Богдан усердно выводил завитки, одновременно пытаясь не думать ни о чем, чтобы не сбиваться. Мысли же, как будто специально сговорившись, лихорадочно плясали в голове. Вопросы, опасения, страхи и переживания – все это волнами накатывало на Богдана, не давая сосредоточиться на узоре. Не выдержав, Богдан стукнул кулаком по рассохшейся раме и обругал сам себя за невнимательность. И запретил себе думать до тех пор, пока не доберется до противоположной рамы. Дав себе такой зарок, он снова принялся вырисовывать ледовые картинки. Мысли, наконец, успокоились. И Богдан понял, что какое-то время может думать лишь об этих колючих черточках. Они то убегали под пальцем далеко вперед, то резко изгибались, сменяя остроту на гибкость и плавность. А после снова ощетинивались сотнями льдистых осколков и устремлялись дальше по стеклу. И уже изрядно замерзший палец то плавно скользил, то будто натыкался на очередную снежинно-ледовую преграду, готовую исколоть любого, кто посмеет нарушить эту зимнюю красоту.

      Завиток, еще один и еще. Богдан, затаив дыхание, следил за тем, как уверенно продвигается вперед, к задуманной им же цели. Узоры послушно раскрываются перед его рукой, складывались в снежные картины, готовые указать любой путь, любую дорогу. Главное, не ошибиться, не оступиться и не пропустить нужный поворот. Вот здесь, замерев, можно шагнуть в былое. В такой же зимний день, завьюженный ветрами времени и памяти. А тут, если очень захотеть, можно узреть метели грядущего. Узреть, распознать и остаться там. Богдан слышал, как вокруг воют зимние волки. Как рвутся вперед снежные ветры. Как трещит лёд мироздания. Как где-то там, на краю мира в Ледяном Чертоге, мерно дышит сама Зимняя Хозяйка. Завитки на окне заискрились, образуя новую картину – высокий, сверкающий острыми ледяными вершинами, чертог. От ледяного порыва ветра, коснувшегося лица, Богдан отшатнулся от стекла. Моргнул,