Скомрах. Танец за Гранью. Полина Жандармова

разновидность упыря. Но упырь восстает из могилы и там его убить можно. С умертвием сложнее. Нет могилы, нет места, куда бы он мог вернуться. Так и бродит голодный и неприкаянный, пока не почуют, да не поймают ведьмаки.

      – Так они существуют! – услышав знакомое слово воскликнул Богдан.

      – Умертвии? А то. Поганцы редкие!

      – Ведьмаки же! – поправил Богдан.

      – А, ведьмаки. И эти конечно существуют. Тоже те еще поганцы. Наглые и нелюдимые. Не то, что мы!

      Богдан хотел задать следующий вопрос, но замер, обдумывая. И пытаясь понять – голова идет кругом от того, что он еще не полностью восстановился, или все же от неожиданных открытий. То, что он встретил на болоте – собрат упыря. Он действительно видел ведьмака с мечом. А вот того, кто приютил его у себя, выхаживал и берёг всё это время, никак разглядеть не мог.

      – Кто вы?

      – Сказал же. Мирто Боян. Имя назвал, что тебе не так?

      – А где я? – не унимался Богдан. – Почему я не могу вас рассмотреть? У меня что-то со зрением? Я… я расслоился?

      – Чего? – усмехнулся Мирто. – Ты что, пирог что-ли, чтобы расслаиваться? Все с тобой хорошо. Будет. Позже. А не видишь, потому что рано еще. Как наступит срок – все откроется. Явь одолеет, да победит. Не тревожься понапрасну. Лучше спи!

      И, словно по волшебству, Богдан соскользнул на подушку и снова заснул.

      В следующее пробуждение в комнате все было таким, как и запомнил Богдан. Теплый желтоватый свет, тени, пляшущие по углам и стенам. На этот раз комната не качалась перед глазами и не уплывала при каждом движении.

      – Мирто, – тихо позвал Богдан. Но никто не отозвался. Только тени колыхнулись и отступили, то и дело чуть подрагивая. Богдан понял, что сейчас он остался один. Может, проснулся не вовремя? Или ему почудился странный разговор про упырей и ведьмаков? Едва стоило вспомнить о событиях, что привели его в это место, голова тут же отозвалась тянущей болью, и Богдан тихо застонал. Зажмурившись, он обхватил руками голову, стараясь унять нарастающую боль.

      – Сказано же было, не лезь, покуда не вернутся силы. Мал, да упрям ты, человече!

      Незнакомый голос звучал как будто в самой болящей голове. Богдан открыл глаза и медленно огляделся. Но в комнате был только он.

      – Я спятил! Сошёл с ума. Сдвинулся. Крышей поехал! – уверенно пробормотал Богдан, натягивая до самого лица одеяло. Он постарался распластаться на лежанке и не шевелиться. Мало ли, кто сейчас наблюдает за ним. Может, очередной умертвий?

      Едва эта мысль проскочила в голове, как возмущенное фырканье раздалось в ответ откуда-то снизу. Богдан осторожно повернул голову и скосил глаза. Два блестящих желтых глаза, размером с блюдца, уставились на него из-под лавки. Богдан не сдержал вскрика, который из-за одеяла на лице больше был похож на мышиный писк, и зажмурился. А когда снова открыл глаза – ничего уже не было. Пролежав неподвижно, как ему показалось, несколько часов, Богдан снова провалился в сон.

      Третье пробуждение вышло более удачным. Богдан сразу это понял, едва открыл глаза и увидел вокруг бледный