Даже если всему придет конец. Йенс Лильестранд

и он знает, как его завести без ключа, сейчас бы такого сына, который получает награды и удостаивается встречи с королевой и знает какие-то стоящие и нужные вещи, а не всю эту гаррипоттеровскую чушь, прежде чем мы замечаем парящий над нами совсем низко самолет, большой и желтый[8].

      – Сюда! – ору я и так неистово машу рукой, что кажется, она сейчас выкрутится из сустава. – Сюда!

      Но это, конечно, абсолютно бессмысленно и глупо, я только пугаю детей.

      Они выскочили из машины, стоят рядом, смотрят в небо и хотят понять, что я видел.

      – Самолет. Такой, который воду возит и разбрызгивает на огонь.

      Они смотрят на меня, пытаясь найти в моем лице ответ: хорошо ли, что здесь самолет, сможем ли мы улететь на нем домой, далеко ли огонь?

      А далеко ли огонь?

      Бекка кричит. Я обхожу машину, открываю заднюю дверцу, беру малышку из кресла и крепко прижимаю к себе липкое тельце.

      – Идемте, – говорю я. – Нам нужно идти.

      – А старичок? – Вилья смотрит с подозрением на меня, потом на мать: – Мы же заберем с собой старичка?

      Карола откидывает со лба несколько прядей взмокших волос.

      – Дети, берите свои вещи, – произносит она и распахивает люк багажника.

* * *

      Карола несет синий икеевский мешок и новенькую цвета красного леденца детскую сумку-органайзер для Бекки, специально купленную к поездке. Вилья тащит большой чемодан на колесиках, в котором уместилась бо́льшая часть нашей одежды. У Зака его рюкзачок со Спайдерменом, и он все так же плачет, теперь потому, что я заставил его оставить книги, из которых три были библиотечными, нам уже неоднократно присылали напоминание о них, так что он переживает, что ему никогда больше не позволят ничего взять из библиотеки, он плачет, ноет и жалуется, что у него болят ноги. У меня за спиной рюкзак «Фьелльрэвен» со всеми ценными вещами, в одной руке пакет с едой и бутылкой воды, а другой я толкаю коляску с Беккой. На всех нас надеты респираторы, новые, из гипоаллергенного неопрена, купленные для Таиланда и взятые сюда на всякий пожарный, Бекка хнычет и пытается стянуть с себя маску, и мне приходится беспрестанно останавливаться и поправлять ее.

      Если верить телефону, до Эстбьёрки 11,6 километра, мы никогда не ездим в том направлении, но на спутниковом фото видно, что сначала туда идет гравийка, потом дорога поворачивает влево, дальше прямой отрезок, который постепенно уходит вправо, перекресток, еще длинный прямой отрезок и начинаются дома.

      – На машине минут десять, максимум пятнадцать, – говорит Карола, они ездили туда, когда она была маленькая, там тогда работал сельский магазинчик. – Я как-то увязалась с папой, когда он поехал купить сигарет, это очень близко.

      Жара крышкой накрыла лес, мы стараемся идти в тени, на Заке купальные шорты и шлепанцы, Бекка лежит в коляске в одном подгузнике, на мне обрезанные джинсы и старая застиранная футболка «Лакост». Мы слышим далекие сирены, видим, как по небу в дымке проносятся самолеты,

8

Шведские пожарные самолеты обычно желтого цвета.