Стальные боги. Замиль Ахтар

это – совсем другая история. И, честно сказать, я сам не знаю, как мне это удалось.

      – И тем не менее законы должны соблюдаться, а правосудие – свершаться. – Муфтий пристально смотрел на меня сверху вниз сквозь золотые очки. – У магов тоже есть свои законы. Они дают клятву защищать веру в Лат. Случается, что заблудший маг неверно истолковывает эту клятву. Защита латианской веры может означать убийство последователей иных религий и даже убийство соперника, претендующего на трон, как это произошло десять лет назад.

      – Как приятно напоминание о моем любезном и милом братце. – Шах откинулся на оттоманке. – Маг Вайя и его приспешники хотели видеть моего брата на троне. Он всегда был сорной травой у меня в саду. – Шах устало вздохнул. – Нам не следовало щадить мага Вайю, избавляя от судьбы, постигшей его господина. То была ошибка… и твой совет, Эбра!

      Эбра вздрогнул, словно получил пощечину от наставника.

      – Приношу извинения, ваше величество, – склонил голову он. – Вы всегда должны следовать собственной мудрости, что на тысячу лиг глубже моей.

      Он, похоже, умел умиротворять.

      – Тогда что в тебе толку?! – Шах вскочил, пнул ногой золотую оттоманку и метнулся к веранде. Но на полпути обернулся и закричал: – Исправляйте это! Вы все, кто твердит, что служит своему шаху, разгребите наконец этот проклятый беспорядок! А иначе, если не справитесь, я покажу тем, кто поклоняется Архангелу, каков суд шаха, возложу на вас всю ответственность за гибель тех, кого уничтожил маг!

      Меня ожидало очередное унылое путешествие в Балах. В янычарской оружейной я позаимствовал саблю; ухватил было и аркебузу, но не мог забыть, как едва не лишился пальцев, впервые попробовав ею воспользоваться.

      «В Шелковых землях уже не пользуются саблями!» – сказал бы Тенгис. Полагаю, в Шелковых землях я не стал бы прославленным воином. Надо было переехать туда.

      Но сегодня моя карета напоминала миниатюрный дворец на колесах. Что ж, по крайней мере, я с комфортом поеду навстречу смерти. И меня будут сопровождать конные янычары. Как неловко быть под охраной, а не охранником. Я открыл дверцу, плюхнулся на сиденье. Там, в засаде, кое-кто уже караулил меня.

      – Мелоди? Что, во имя Лат, ты здесь делаешь?

      Она была в кольчуге поверх желтого кафтана и в розовых шароварах – достаточно ярких, чтобы сойти за янычара. На поясе висели кинжал и сабля. Она подготовилась лучше, чем я.

      – Ты медлительный толстяк и не сможешь себя защитить, – сообщила она. – Я поеду с тобой.

      – Нет, не поедешь. Я могу не вернуться из этой поездки.

      – А я позабочусь о том, чтобы вернулся.

      – Марш отсюда, Мелоди. – Я распахнул дверцу кареты. – Как вообще ты об этом пронюхала?

      – Некоторые рабы, которых воспитывал дедушка, подросли и стали дворцовыми стражниками. У меня есть знакомства в высших кругах.

      – Тенгис сварит мою печень в корыте с кровью девственниц, если я возьму тебя с собой.

      Мелоди захлопнула дверцу.

      – Я не уйду. Я за тебя отвечаю.

      – Но,