На пороге империи. Елена Серебрякова

Фролкой местам, но не нашли. Преступника решили оставить пожизненно в тюрьме. Вот тут дознаватель и взбеленился. Куда только не обращался с жалобами, в какие только двери не стучался. В конце концов подкупил внешнюю охрану острога и проник во внутрь, хотел сам привести приговор в исполнение. Но забыл про внутреннюю охрану, она его задержала и препроводила в тот же Разбойный приказ. Голицын насторожился и запросил родословную служки.

      Боярский сын при рождении не получил должного отличия для мужеского пола. При взрослении на щеках, подбородке и над верхней губой не вырос ни единый волосок. Уже совсем взрослый дядька, а щечками блестел будто младенец. Ненавидел всех. Чуть что, старался тому человеку насолить изрядно. Неизвестно, кто определил его на службу в Разбойный приказ. Но там он нашел себя и свое удовольствие.

      Все это Василий Васильевич не преминул сообщить царевне и предложил одарить дознавателя по-царски за рвение и убрать из Разбойного приказа да так, чтобы его туда даже на порог не пускали.

      – Боюсь, Софьюшка, придумает этот дознаватель что-нибудь, как в свое время с Фролкой, а мы с тобой окажемся крайними. Обвинение хлипкое, а на кону жизнь людей Петра.

      – Да как же я такого без дела оставлю? Поди еще хуже сделаю.

      – Так поручи ему сидеть дома и писать книгу о своих достижениях в деле сыска. Дескать, для будущих дознавателей пример будет. Да денег положи поболе, чем ныне получает.

      Как-то в конце зимы из очередного похода в город вернулись в лагерь посыльные бандитов. Принесли самую модную на Москве новость. Известный дознаватель из Разбойного приказа внезапно помер. Одни говорят о болезни сердца, другие об отравлении, а третьи чуть ли не о самоубийстве. Ко всему к этому добавляют будто царевна Софья вызывала его в Кремль и благодарила за верную службу деньгами и почетным поручением. Каким? Не ведаю?

      Клычок любил слушать новости и сплетни из Москвы. Послушает-послушает, хмыкнет и пойдет по своим делам. А тут он поглядел на Тихона и молвил:

      – Стал дознаватель жизнь свою вспоминать, а там одни убиенные им. Похоже собрались искалеченные души и подсказали дознавателю идти скорее к ним.

      Воцарилась тишина, атаман обращаясь к Тихону, сказал:

      – Ты не думай, что дознаватель свои подозрения насчет тебя унес в могилу. Дело по твоему розыску осталось. Только передали его другому ироду.

      Воровская жизнь несет в себе много всяких запретов. Попытки нарушить их оборачиваются серьезным наказанием. Ну, куда деваться бедному вору, когда одна и та же мысль преследует на каждом шагу? А тут еще неписанные законы: не проси, не верь, не бойся. Все-таки Тихон решился на разговор с атаманом. Поведал о своем желании навестить родителей, брата и сестру, о нестерпимой тоске по жизни среди людей. Клычок выслушал его внимательно, даже не разозлился, только приказал забыть об этом.

      К весне пути развезло, и купцы перестали гонять свои обозы, ждали сухих дорог и теплой погоды. Посыльные из ватаги по-прежнему ходили в город, теперь больше