На пороге империи. Елена Серебрякова

никого из соседей не знаю, меня могут не пустить на ночлег.

      – Не наше дело. Был приказ, вот и уходи.

      Фрида заплакала, но стрелец вывел ее в коридор и было слышно, как хлопнула входная дверь. Тихон молча вошел в чулан, сел на матрац. Один из стрельцов встал напротив него и спросил:

      – Ты Пахому Коробкову не сродственник?

      – Я его сын.

      – Мы с твоим батюшкой службу несли в нашей первой засаде. Было это в усадьбе купца Мартынова. Твой батюшка был у нас за старшего, очень по-человечески к нам относился.

      Заговорил другой стрелец:

      – Не повезло тебе, Тихон Коробков, у давешнего дознавателя промахов не случается. Коли назначил тебя убийцей, так им и останешься до самой казни. Он всех своих подопечных под топор подводит. У него других наказаний не бывает.

      – Что же мне делать? Я не убивал Ахена! Нам с ним делить-то было нечего. Скажу даже, что у меня есть подсказки насчет убийцы.

      – Это уже никого не интересует. Слушать тебя никто не станет.

      – Разве что дойти до самой царевны Софьи, – неожиданно высказался стрелец, но тут же ему возразил другой.

      – Сделаешь еще хуже. Жил Коробков в селе Преображенском, а работал в Немецкой слободе. Соображаешь? Так я тебе подскажу. В одном месте царь Петр живет, в другом отдыхает. Так что узнай царевна о Тихоне, она вместе с ним еще людишек под топор добавит.

      – Братцы стрельцы, на вас всю надежду возлагаю, сам на судьбу не ропщу, но страшно от мысли, что настоящий убийца на свободе останется.

      – Получается, Тихон, ты весь из заговоров соткан. И в самом деле, не шпион ли ты царя Петра?

      – Шпионы прячутся, а я весь на виду. Но и вашей судьбе тоже не завидую. Когда Софьюшка троном завладеет всех стрельцов с собой в благодать не возьмет, слишком вас много вокруг нее. Большинству случится отворот-поворот.

      – Это мы понимаем.

      – А коли понимаете, на моего батюшку поглядите. Выпал из строя по здоровью и забыли про него. Коли бы не скопленные деньги, так и сгинул бы под забором.

      – Говоришь дело, а что предлагаешь?

      – Деньги.

      – Сколько?

      – Двадцать рублей… серебром… каждому.

      – Двадцать пять.

      – Идет. Только тут денег у меня нет.

      – Тогда что ты нам головы морочишь?

      – Деньги у меня в Преображенском. Ежели отпустите, накажу отцу, он вас обманывать не станет.

      Стрельцы стали между собой совещаться и у них возникла еще одна закавыка. Озвучили ее наперебой.

      – Как же ты смог совладать с нами с двумя молодцами? Позор нам будет, да и подозрительно все станется.

      – Наоборот, все обернется против дознавателя. Положим так, ночью проникли в дом на выручку мои подельники, аж пять человек. Меня освободили, а вас связали.

      – А позор дознавателю в чем будет?

      – Он же главный и должен был предусмотреть, что у найденного убийцы на свободе могут оставаться подельники. Он был обязан сделать тут засаду, привлечь не двоих, а десяток стрельцов.

      – И