Останемся чужими. Тата Златова

плечу, слегка улыбаюсь, а потом быстро выхожу, не желая продлевать тяжелые минуты. Взгляд, полный отчаяния и мольбы, отпечатается в памяти так крепко, что у меня бешено стучит сердце, пока вожусь с верхней одеждой.

      Смерть никого не щадит. Не жалеет ни маленького ребенка, ни несчастную мать. Просто приходит внезапно и забирает свое. Пролетают столетия, меняются эпохи, но одно остается неизменным…

      Я мысленно приказываю себе замолчать. Если продолжу в том же духе, то опять впаду в депрессию. Этого нельзя допустить. Вита надеялась на меня, верила, что я смогу поддержать Катюшу на первых порах, помогу пережить ей это горе. Раз уж мне удалось наладить с ней контакт, я должна держаться.

      С такими мыслями я поворачиваюсь лицом к двери, чтобы щелкнуть замком. В эту секунду за спиной раздаются шаги – слишком узнаваемые.

      – Аня, нам надо поговорить.

      Я зажмуриваюсь. Нет, пожалуйста, нет. Мысленно считаю до трех и поворачиваю замок. Если бы и с сердцем было так просто: захлопнул дверь и оставил прошлое позади…

      Я спускаюсь по ступенькам и задерживаюсь на одном из этажей. Прислоняюсь к стене, прикладываю руки к груди, пытаясь унять бешеное сердцебиение.

      Если бы ни Катюша, ни за что бы не пошла туда, где Роберт! Но я должна исполнить последнюю волю покойной, даже если придется ради этого опять разорвать свое сердце.

      Глава 3

      Не думала, что это будет настолько тяжело. До этой минуты мне казалось, что я давным-давно вычеркнула Виту из жизни и больше ничего, связанное с ней, не сможет меня взволновать.

      Но я ошиблась. Одно дело – забыть о человеке, и при этом знать, что он где-то там, ходит по улицам, как-то живет… Другое – понимать, что его больше нет. Даже если однажды ты его простишь, вспомнишь без обиды и злости, захочешь набрать номер или хотя бы посмотреть со стороны, – уже не сможешь. Ведь все, что от него осталось, – лишь образ в голове, обрывки фраз, какие-то ассоциации.

      И вот сейчас, глядя на деревянный крест, я ощущаю странную пустоту. Как бы я ее ни ненавидела, ни злилась, Вита больше никогда не появится в моей жизни. Мы не столкнемся случайно на одной из улиц, не зайдем на странички друг друга, чтобы посмотреть, как сложилась жизнь, не услышим какие-то сплетни от общих знакомых.

      – Прощай, – шепчу, чувствуя, как к глазам подступают непрошеные слезы.

      Я не хочу думать, что сейчас испытывает Катюша. Это немыслимо представить. Она осталась с бабушкой дома. Кто-то из соседских детей пришел к ней поиграть, чтобы девочка не зацикливалась на своем горе, но я знаю: ей сейчас еще тяжелей, чем мне.

      Она потеряла самого близкого человека, а вместе с ним ушло все самое светлое и радостное, что было в ее жизни. И неизвестно, что ждет ее в будущем. Есть отец, от которого она отвыкла… Чужой, уже посторонний для нее дядя, со своей устоявшейся жизнью. Бабушка, которая не меньше убита горем. И малознакомая женщина, когда-то дружившая с мамой. Весь привычный мир рухнул. Конечно, она переживает. Боится. Как ей помочь?

      Я вздрагиваю, почувствовав на плече чью-то руку. Резко разворачиваюсь и вижу Роберта. Он стоит весь в черном.