Анемия. Мария Александровна Ушакова

появился труп. Нет, десятки трупов, касающиеся её мокрыми, вздувшимися от гнили, пальцами. Сердце заколотило по всей грудной клетке. Она чувствовала биение во всех частях тела: в ногах, руках, даже горле. Её взгляд падал на туфли Хендерсона и трость. Если бы не она, то Шефер могла подумать, что перед ней муж. Стоит поднять голову, как её взгляд наткнётся на озлобленную физиономию этого мудака.

      «Чёрт… Но ведь это не он!» – ругала себя Анника.

      «Ты будешь видеть меня в каждом человеке».

      – Как вы себя чувствуете, миссис Шефер? – спросил Хендерсон.

      Благодаря ему, призрак и трупы растворились в воздухе. Теплая волна сразу окутала Аннику. Даже дышать стало легче.

      – В порядке.

      – У вас часто бывают приступы?

      – Не то чтобы, – замялась она, – но это не важно. Оставьте заботу для своих пациентов.

      – Судя по вашему состоянию, вы и есть мой пациент.

      – Хватит играть в заботливого доктора! Если вы надеетесь получить от меня какую-то информацию, то делаете это зря. Я знаю таких как вы, мистер Хендерсон. Вы заботитесь не обо мне, а о себе. И я вас не виню. Просто прекратите вести себя, так, словно мы знакомы с вами всю жизнь.

      Анника пронеслась мимо Ричарда, так и не подняв головы. Доктор остался стоять на месте, не смея смотреть ей вслед. Её слова прошлись по сердцу Ричарда, словно раскалённый нож. И нет, дело совсем не в том, что она сказала. А как… Эта пренебрежительная интонация, этот испуганный взгляд в пол. Он видел это раньше и уже, казалось, забыл.

      Шефер убежала за церковь. В уединённое место. Вокруг были только ровно выстриженные кусты и каменная дорожка, вдоль которой стояли скамьи. Анника была единственной гостьей, но она всё равно выбрала самое отдалённое место.

      Солнце скрывалось за церковью, поэтому тень падала на весь парк. Вдалеке шелестели листья. Лёгкий ветер говорил о приближении холодов. Шефер уже ощущала покалывания на кончиках пальцев. Но может быть, это и не было связано с поменявшейся погодой.

      Ей вспомнился вчерашний вечер. Или не вчерашний. Неизвестно сколько Анника проспала после дозы местного успокоительного. Казалось бы, она должна злиться на Ричарда Хендерсона, но злилась Анника лишь на себя. Злилась за то, что оказалась здесь. В Лавенхеме. Раз никто ещё не забрал её душу обратно, выполнять просьбу о возвращении никто не собирался. Сущность должна была слышать её мысли. Шефер была в этом уверена. За каждым её действием наблюдали, и изучающие взгляды чувствовались. Даже во сне.

      Анника закинула голову на спинку скамьи. Шея сразу захрустела, отчего Анника скривилась. Чёрные точки, появившиеся в глазах, медленно пропадали, раскрывая вид на голубое небо. От заходящего солнца облака окрасились в оранжево-розовые оттенки. Скоро всё небо превратится в кровавое полотно и наступит тьма.

      «Как в жизни», – подумала Шефер, и короткий отрывок последнего дня жизни мелькнул перед ней.

      Тело мёртвого мужа лежало на полу. Рядом стоял маленький стол с несъеденной едой. Это не их квартира. Рядом с телом стоял кто-то… Женщина.

      Почему она забыла последний