Кружево дорог. Андрей Драченин

малышка, что с тобой? Не плачь, – легонько позвала она и дотронулась до девочки.

      Та медленно подняла голову. Словно замороженная посмотрела отсутствующим взглядом сквозь Вилу. Кожа её была сероватого оттенка.

      – Холодно. Так холодно, – чуть слышно произнесла девочка.

      Вила медленно, стараясь не делать резких движений, пододвинулась к девочке и аккуратно обняла её, стараясь согреть. Почувствовала, как стылость, угнездившаяся в девчушке, тянет тепло из её и так уже озябшего тела.

      «Так просто я её не согрею. Да и что я как маленькая, в конце концов! Фея я или кто?!» – пришла в голову мысль.

      Перед внутренним взором сразу вспыхнули языки пламени: стихия огня предлагала самую явную в этой ситуации помощь. Чувствуя наитием всю глубину укоренившейся мерзлоты, Вила как само собой вспомнила не остывающее драконье пламя, что буквально днем, не справившись с её щитом, оставило всё же неизгладимый отпечаток на её силе. Ну, а что не ломает, попадает в кубышку и дальше служит на пути. Вила смешала внутри знакомое состояние огненной мощи с памятью о ярости и стойкости жара древнего народа и направила своим умением в кокон объятий, а затем и дальше, гоня окружающую стылость.

      Ярящаяся рыжая волна ударила в обступивший со всех сторон серый мир, снося прочь холодные сквозняки и топя иней. По стенам побежали ручейки, вокруг закапало, камень под Вилой нагрелся и перестал обжигать холодом колени. Щеки девчушки порозовели. Она наконец, судорожно вздохнув, будто проснулась и посмотрела внимательными темными глазами в глаза Вилы.

      – Ну, как ты? Сейчас теплее? – поинтересовалась фея.

      – Ты меня любишь? – вдруг спросила девчушка серьезно, смотря всё так же внимательно.

      Вила на секунду растерялась, но тут же неожиданно ощутила: да, любит. Вот она вроде только обнаружила эту девочку, и в тоже время не покидало острое ощущение, что она не заново её нашла. Своя она, давно, всегда. И ещё: страшно было об этом думать, но похоже если и не сама посадила она её в ледяной подвал, то позволила ей там очутиться. От этих мыслей было и больно и в то же время радостно, что всё разрешилось. И теплое чувство в груди становилось всё больше и больше, пока наконец не пролилось слезами облегчения, словно и внутри Вилы что-то растаяло и вышло этой влагой.

      – Да. Очень люблю, – сказала она просто и искренне.

      Девчушка, довольно зажмурилась и улыбнулась, затем уютно уткнулась ей в грудь.

      – Тепленько, – сонно прошептала она, устраиваясь поудобней.

      Вила, чуть выждав, поднялась с задремавшей девчушкой на руках, вышла из подвала, по пути отметив, что стены стали полностью сухими. Чтобы не подниматься на второй этаж, в спальню, пошла со своим ценным грузом на руках в гостиную.

      Только фея уложила девчушку, уже сопящую в глубоком спокойном сне, на диван гостиной, как в дверь постучали: на пороге оказалась Стредни. Лесная ведьма была в этот раз в легкой блузке, без шали, с раскрасневшимися щеками.

      – Ну ты, подруга,