Слишком поздно для «прости». Ольга Емельянова

Сдвигая к переносице кустистые брови, Джо Марино усердно напрягает мозговую извилину, чтобы, наконец, вспомнить, на чём остановился пять минут назад. Вентиляция. Точно. Пожалуй, можно попробовать ту систему, что они готовили для кинотеатра. Если исправить расчёт с учётом этажности, и использовать материалы…

      Мир вокруг – темнота. Жёлтый круг света от лампы выхватывает из мрака лист бумаги с карандашными линиями, остриё рейсфедера и чёрное кружево чулка, только что сброшенного с точёной ножки…

      – Слушай, Сэм, – усердно потирая переносицу, Джо пытается настроить то ли голос, то ли мысли на рабочий лад, но регулятор сломан, и в речь пролезает подлая хрипотца. – Сходи на четвёртый. Там есть коробка с проектом кинотеатра «Капитолий» …

      – Тот, что на Бродвее? Архитектор Томас Лэмб, 1919 год?

      – Верно, только это его открыли в девятнадцатом, а проект мы подготовили… Кажется, в пятнадцатом, но ты там сам увидишь…

      – Хорошо, – готовый было ко всем подвигам мира толстячок вдруг замялся и замер, будто скульптуру «мальчик Кай в объятьях Снежной Королевы» он изображает лучше, чем ходит в архив. Джо прищурился. Сэм прищурился тоже. Джо вспомнил лифтёра в Коммодоре, с той же почтительной галантностью ожидающего чаевых, но тут же стряхнул с себя наваждение. Наконец, стажёр снизошёл до помощи патрону.

      – Ключи…

      – Точно!

      И как он мог забыть о роли злого ключника бюро? Месяца не прошло, как новый шеф, обладатель немалых проблем с доверием, повелел запирать архивную комнату и стеллажи с проектами на замок. А так как паранойя требует жертв, к должности «открой-закрой» был приближен сам Джованни Марино; причём вовсе не из-за деловых качеств, а благодаря банальной привычке находиться на рабочем месте 18 часов в сутки – эффект Кентервильского привидения, не иначе.

      Согласно идеи великого и недоверчивого Питерсона, в обязанности Марино, помимо прямых, разумеется, теперь входило таскаться с каждым, кто хочет взять старые чертежи, на два этажа вверх по лестнице, выжидать, пока исследователь найдёт нужную коробку, записывать номер в журнале, запирать дверь, а в конце рабочего дня проверять, чтобы все документы лежали на месте. Не удивительно, что уже на следующий день ключи летали по рабочей комнате, а Джо следил только за тем, чтобы в итоге они возвращались в его карман.

      – Мистер Марино… – ловко поймав связку, Сэм всё же остался на месте; видимо, исключительно ради этого обращения с «тер» на конце, словно итальянец не ужинал у Беннетов дважды в неделю, и не таскал регулярно Пегги корзины с фруктами, столь полезными в её положении.

      – Сэм, хочешь, я выпью с тобой на брудершафт, только прекрати обращаться ко мне как к старику или к… Питерсону?!

      – Извини… Я привыкну, честно…

      – Верю в тебя! Так что ты хотел спросить у мистера Марино? Я ему передам.

      – Да, Джо… Пегги сегодня готовит рыбу в томатах в честь… ну, моего назначения. Спагетти с сыром тоже будут, так что если ты…

      Грянул гром. С грохотом и дребезжанием