Песня любви Хрустального Паука. Часть II. Книги Юга. Кирилл Баранов

заметила, что окружающие замолчали или зашептались – и все смотрят на нее. Она обернулась для верности, чтобы убедиться, что взгляды не приковывает к себе кто-то позади. Нет, вся улица таращилась на нее с любопытством и даже восторгом. Ашаяти решила, что жители Кокотука восхищены не ее красотой и обаянием, а чувством опасности, которое порождает ее зловещий облик, – и самодовольно усмехнулась. Она давно забыла про корону на голове…

      Она прошла мимо оружейной лавки и невольно задержалась у торговца тканями и шкурами. Тот, глядя то поверх ее головы, то на драгоценные мечи на поясе, потирал в предвкушении руки и любезничал на языке, которого Ашаяти не понимала. Ткани у торговца были по большей части из Ланхрааса – легкие и с богатым прихотливым орнаментом несколько приглушенных тонов. Ашаяти, привыкшая к пестроте одежд Матараджана, без восхищения осмотрела товар и, к разочарованию торговца, цыкнула презрительно – и пошла дальше.

      Всеобщее внимание начало ее нервировать.

      Ашаяти ускорила шаг и притормозила только у рынка, где купцы препирались с покупателями на таких повышенных тонах, будто затевали драку. Ашаяти принюхалась. Пахло жареной рыбой с какими-то специями. Сладкий, несколько кисловатый запах распространялся по рынку и смешивался зловещим образом с ароматами столпотворения, со зловонием испорченных овощей, немытых быков и каарзымов. Ашаяти сунула руку в карман и нащупала найденные в Ургылуре монеты. Она быстро прошла мимо навесов с горшками и кувшинами, и, двигаясь за ускользающим запахом, вышла на берег реки.

      И остолбенела…

      На кострах жарилась вовсе не рыба, а гигантские ооютские пауки! Ашаяти затошнило. Она отшатнулась и поспешила прочь.

      Не успела она отойти от рынка, как впереди опять разорались. Ашаяти насторожено приблизилась к толпе, и толпа, завидев корону, стала рассасываться. С подозрением поглядывая кругом, Ашаяти пошла на вопли. Где-то впереди грохотали кулаки, но когда Ашаяти добралась до места, потасовка закончилась. Разгоряченные дракой мужчины подняли на Ашаяти дикие физиономии и отступили перед короной. А под ними, на сырой прибрежной земле, лежал с разбитым лицом Джэйгэ.

      3

      Ашаяти с презрением посмотрела на спешно расступавшихся вокруг Джэйгэ мужчин. Опустив головы, они бросали на нее смущенные взгляды. Толпа вокруг шепталась, и путь, по которому пришла сюда Ашаяти, потихоньку затягивался людьми.

      Джэйгэ пошевелился и кое-как сел. Толпа ждала. Положившие на пол Джэйгэ мужики с огромными кулаками попытались затеряться среди бесчисленного множества людей, но, наткнувшись на человеческую стену, нерешительно затоптались на месте. А корона лучилась на солнце, отстреливалась бликами. Ашаяти медленно достала из ножен меч, и толпа так же медленно, со вздохами, с шепотом, отступила еще на пару шагов. Меч Ашаяти впечатлил народ не меньше короны, его сверкающий золотом орнамент, кровавые рубины, змея на рукояти и зловещие символы на лезвии. Ашаяти нашла свои мечи глубоко в руинах старинного замка – в руках