В шаге. Юрий Никитин

не придётся переносить на новое место и состыковывать заново. Я всегда был в теснейшем контакте с разработчиками чипов для нейролинка, но теперь они, по словам директора, окажутся в моём подчинении.

      Может быть, мелькнула мысль, объединение тех и других в одном коллективе позволит ускорить работу, но есть вероятность, что работа как раз затормозится. Человеческий фактор, как говорят во всех непонятных ситуациях. Хотя и стараюсь ладить со всеми, но многих уязвит, что они теперь не самостоятельная группа, а всего лишь часть большого коллектива.

      Из кухни донёсся весёлый вопль:

      – Кофе готов!.. Беги быстрее, а то остыёт!

      – Бягу, – ответил я. – Всеми четырьмя.

      На кухне она передвинула на мой край стола чашку с парующим чёрным кофе, где сливками ухитрилась нарисовать сердечко.

      – Халва горячая! У тебя жопа слипнется. Вентилятор сдох, но проще заменить принтер, у тебя прошлогодняя модель!..

      – И горячую съем, – сообщил я. – Капризные не выживут в новом мире.

      – Не выживут, – согласилась она. – Ты вообще весь по ту сторону Перехода?

      – Частично, – ответил я. – Одной ногой.

      Она смотрела, как я пью и почти безучастно отламываю халву крупными ломтями.

      – Что случилось? Ты как будто уже с кем-то воюешь!

      Я поднял на неё взгляд, смотрит с живейшим интересом, но и с готовностью подставить плечо, какую бы тяжесть ни нёс и с кем бы ни воевал.

      – Новое здание, – проговорил я медленно. – Там будет не филиал, как все думали, а отдельный институт. Целиком посвящённый разработке нейролинка.

      Она широко распахнула глаза.

      – Ух ты!..

      – И возглавить его, – договорил я, сам чувствуя в своём голосе неуверенность, – предложили мне.

      Она повторила в радостном изумлении:

      – Ух ты… Это здорово!

      – Уже дал согласие, – ответил я. – Окончательное. На попятную поздно. Но как-то всё слишком…

      Она сказала с жаром:

      – А что сейчас не слишком?.. Всё ускорилось, всё вверх тормашками!.. Кстати, что такое тормашки?.. Вот видишь, ещё не узнали, а уже спешим мимо и дальше!.. Время такое. Хорошо, что согласился. Сейчас хватать нужно сразу, второго шанса не бывает!

      Я покосился на её воспламенившееся лицо, у неё даже дыхание прервалось, словно оказалась на вершине крутой горы, а дальше тёмная пропасть.

      – Знаю, – ответил я осторожно. – Время такое, второго шанса ни на что не будет. Но я, похоже, всё-таки где-то в глубине чистейшей души мохнатый консерватор.

      – Это да, – согласилась она, – но наступаешь на горло своей животно-ящерной песне и делаешь то, что надо, а не что хочется твоей мохнатости. И сейчас поступишь правильно. Нельзя бездумно бросаться во всё новое, как вон Анатолий, но ты успеваешь понять и оценить. Дорогой, ты не бездумник!.. Ты и меня оценил, как козу на базаре.

      – Это ты зря, – сказал я с укором, но ощутил, что она права, всё же на автомате прикинул, как сложится, если вдруг окажутся вдвоём в небольшой однокомнатной квартирке дольше, чем для короткой случки. –