Зимний мальчик. Василий Павлович Щепетнев

санитарка вышла, я спросил, как нога, что за конструкция.

      – Нет, не Илизарова. Кирсанова, нашего местного профессора.

      – А в чём разница?

      – Быстрее срастается кость. Ну, так профессор говорит.

      – Это хорошо, что быстрее.

      Мы опять минуту помолчали, потом я спохватился:

      – Что это я всё о тебе, да о тебе. У меня новости получше будут.

      – Давай получше.

      – Во-первых, оперу утвердили в репертуаре Большого. Во-вторых, подписали договор. В-третьих, заплатили аванс. Я на твое имя сберкнижку завёл, нужно было для договора и аванса, – я открыл портфель и достал папочку. – Тут твоя копия, ну, и сберкнижка тоже.

      – Это хорошо, – сказала Ольга.

      – Денег не сказать, чтобы много, но после премьеры заплатят остальное. А главное – авторские отчисления. Будешь получать проценты от сборов. А сборы будут значительными.

      – Ты себя не обидел?

      – Не обидел. Я тоже буду получать проценты от сборов. Но это не всё. Наш оперный подпишет договор на тех же условиях. А за ним и другие оперные театры.

      – Другие?

      – В Союзе сорок оперных театров, даже больше. И, думаю, все они поставят нашу оперу. Так что выйдешь из больницы – и сразу записывайся на шоферские курсы.

      – Ага, сейчас.

      – Почему нет? К весне спокойно купишь «Волгу».

      – Мне нельзя «Волгу». Личная нескромность. Дочь первого секретаря должна ездить на трамвае, как все.

      – Ну, трамвай купишь. Денег хватит. Так что давай, записывайся на курсы.

      – Мне сначала выписаться нужно, из больницы.

      – Ну, тогда и запишешься.

      Видно было, что Ольга рада, но едва-едва.

      – Теперь главное, тебе нужно срочно вступать в Союз Писателей.

      – Вот так таки и срочно?

      – Да. Предлагали даже заочно принять, в виде исключения, но я подумал, что ты не захочешь заочно.

      – Рекомендации нужно…

      – Рекомендации уже есть. От Ахмадулиной, от Евтушенко и от Рождественского.

      – Правда?

      – Они в папке, вместе с договором.

      – Они читали мои стихи? – видно было, что Ольга теперь рада по-настоящему.

      – Ну, а как же. Они даже обзор твоего творчества представляют. Кратенький, не диссертация, но всё ж.

      – Откуда они взяли мои стихи?

      – Во-первых, опера. Во-вторых, есть такая библиотека, Ленинская. А в-третьих, но самое главное, стихи хорошие, отчего ж и не прочитать?

      – Хорошие?

      – Я это тебе ещё когда сказал. А сейчас и поэты-лауреаты подтверждают. Так что не сомневайся. Хорошие.

      О том, что есть и в-четвертых, что поэтов попросила дать рекомендацию Галина Леонидовна, я умолчал. Галине Леонидовне (и в этот раз она тоже просила называть её просто Галей, все мы братья и сестры в искусстве) опера и в самом деле понравилась, и не только потому, что в Политруке она видела отца, а просто – музыка хорошая, и слова тоже. Это она сказала – «музыка хорошая, и слова тоже».

      Ольга вдруг нахмурилась:

      – Опять будут говорить – папина дочка.

      – Кто будет?

      – Да