Питерский Шерлок. Знакомство. Вадим Агапов

крови и образование тромбов. Но только при укусе. Если его выпить, то, скорее всего, он разрушится желудочным соком. А в недопитом мартини обнаружено сходное вещество, которое было синтезировано в лаборатории, и оно хорошо проникает в организм через желудок, будучи растворенным в спирте. Ну, и в мартини тоже, – добавил он, убирая блокнот в карман пиджака. – Так что по крайней мере первый пункт обвинений уже подтвержден.

      Во рту у меня пересохло.

      – Я эту Любу Яснову, конечно, не знаю, но мне показалось, что она хорошая девушка, симпатичная… и на отравительницу не похожа… – в растерянности произнес я.

      – Эх, доктор! – усмехнулся моей наивности Воронцов. – Знаете, сколько симпатичных людей?.. – тут он замолчал и принялся заполнять какие-то бланки.

      – А зачем ей понадобилось травить своего возлюбленного? – продолжал я допытываться.

      – Зачем? – повторил Воронцов, не поднимая головы. – Ну, к примеру, он мог обещать на ней жениться и обманул. Она и решила его отравить. Из чувства мести. Так обычно и бывает. Да и его жена так считает, – пожал он плечами. –Так что, это одна из рабочих версий, – добавил он.

      Видимо, как врачи видят вокруг себя потенциальных больных, так и полицейские – преступников. Разговор был закончен. Мы прочитали и подписали наши показания, записанные Воронцовым кратко, но довольно толково.

      – Мы всегда готовы помочь следствию, – прощаясь, сказала Наталья Олеговна.

      – Добро пожаловать в реанимацию, в любое время… – не смог я удержаться от неуместной шутки.

      – Уж лучше вы к нам, – в тон мне ответил следователь.

      Мы в ответ натянуто посмеялись.

      – Что-то мне не нравится все это дело, – хмуро произнесла Наталья Олеговна после того, как представитель правопорядка ушел. – И, хотя с нашей стороны все было сделано правильно, это дурацкое заявление… и возбуждение уголовного дела…

      Я рухнул в кресло, скрестил руки на груди и задумался. С одной стороны, было крайне неприятно – за все наши старания и сострадание на нас вылили ушат помоев. А с другой стороны, было страшно. Если, как сказал Воронцов, есть распоряжение сверху «разобраться», то должны найти виновного. И не надо быть Герценом, чтобы ответить на вопрос «кто виноват?», понятное дело – доктор!

      – А вы, когда с женой общались, – спросила Наталья Олеговна, – она вам не показалась неадекватной? Про отравление ничего не говорила?

      Я отрицательно покачал головой.

      – Да нет, обычная молодая женщина, расстроенная… Она, кстати, клинический фармаколог. Поэтому, наверное, про яды и думает, – усмехнулся я. – А мы ее пропускали в реанимационный зал к мужу. Антибиотики выписывали дефицитные. Сочувствовали ей… А она нас впутала в такую историю!

      Наталья Олеговна неожиданно усмехнулась. И, видя мой удивленный взгляд, пояснила:

      – Дело в том, что как раз вчера вечером я познакомилась с молодым человеком, который еще моложе нашего следователя… Так вот, на мой вопрос, чем он занимается, ответил буквально следующее: «распутываю