Путаница, или Ветер в голове. Саша Матяш

в такую жару! Ничего, пусть поволнуется.

      Однако отправиться в поход мне хотелось не меньше, чем ей. Поэтому, как только беседка скрылась за деревьями, я забыл о данном себе обещании и сначала ускорил шаг, а потом и вовсе бросился бежать, на ходу сдергивая с себя рубаху.

      Через несколько минут я стоял на крыльце медпункта и что было силы тарабанил в закрытую дверь. На мой стук никто не откликнулся. Я обошел здание и заглянул во все окна. Никого. Недоумевая, я вернулся на крыльцо и только теперь заметил приколотую к двери бумажку. Послание гласило: «Дождитесь. Ушла ненадолго». Ничего в этот день не работало как надо. Мне опять предлагали ждать. Нетерпение, копившееся во мне уже много-много часов, начало потихоньку закручиваться в тугую, звенящую пружину.

      Мокрую рубаху я повесил на перила сушиться, а сам присел на ступеньки. Горячий ветер мел по крыльцу скрученные зноем листья. Жара не спадала. В щелку между оконной рамой и занавеской я следил за стрелками часов. Было без четверти шесть. На месте Валентины Борисовны я бы давно прислал гонца узнать, что происходит. «И как все-таки странно, – думал я, – что из всех людей она послала сюда именно меня. Казалось бы…» Я припомнил всю недолгую историю нашего знакомства. То шагу не давала ступить. А тут вдруг «Ваня, голубчик» – как будто с каким-то умыслом.

      – Как будто специально, – вслух повторил я. Оттолкнувшись от этих слов как от трамплина, я погрузился в омут смутных и неприятных предположений.

      Допустим, рассуждал я, допустим, ей удалось узнать о моих планах. Ситуация невероятная, и все же… Как бы она стала действовать? А как бы на ее месте действовал я? Эта загадка меня увлекла, тем более что времени было хоть отбавляй – медсестра возвращаться не спешила. Ну, конечно, в каком-нибудь шпионском романе мы с Пашей давно бы сидели по разным камерам и встречались в коридоре темницы, чтобы молча обменяться взглядами и разойтись по своим углам. А что, если Валентина Борисовна тоже задумала нас разделить? И головная боль, кстати, подходящий предлог. Я усмехнулся. Бред, конечно, но как было бы ловко, как хитро. Она смогла бы поговорить с каждым отдельно и с помощью обмана и манипуляций что-то выведать. Нет, даже лучше: в одно и то же время допрашивать могли бы двое – она и Нюша. Я снова улыбнулся, потом покачал головой. Потом задумался. Однако… До чего же просто этот бред объясняет мое здесь пребывание. Внезапно я почувствовал, как кровь приливает к щекам. Наверное, с такой же стремительностью осыпь мелких камней на склоне горы превращается в лавину. Вдруг все встало на свои места! Валентина Борисовна просто избавилась от меня. Никакая медсестра не придет. Она и не должна была прийти. Отряд уже в пути. Они идут к башне без меня. Я слетел с крыльца и бросился назад, к беседке, еще не веря, но уже готовясь признать, что никого там не найду. «Голова у нее болит. И я поверил? Это же классический женский разводняк».

      Беседка стояла тихая, застывшая, пустая. От бессилия и обиды мои глаза наполнились слезами. Нет, один человек в беседке все-таки был. Я быстро заморгал, прогоняя слезы. Валентина Борисовна