Путаница, или Ветер в голове. Саша Матяш

пузырек наготове, двумя пальцами крепко сжал изумрудно-синее брюшко. Муха затихла. Я осторожно опустил ее в пузырек. Немного одуревшая, она сидела теперь на дне и слабо шевелила крыльями, напоминая рыбу в аквариуме. Я приладил на место пробку и поднес пузырек к лицу. Сквозь стекло на меня уставился незрячий фасеточный глаз. Жаль, что такую красоту никто не увидит. Снова порывшись в кармане, я отыскал обрывок бечевки, обвязал ее вокруг горлышка и надел пузырек на шею.

      Теперь я торопился. Каждое утро после завтрака я играл в пинг-понг. Моя учительница Светлана Владимировна говорит, что у самородка все от бога и ничего от среднего учебного заведения. Если она права, то ловко отбивать шарик на другую половину стола – мой единственный настоящий и безусловный талант. Играть в пинг-понг я никогда не учился. Как только знающие люди начинают говорить о накатах и подрезках, я скромно умолкаю, чтобы не попасть впросак. Манеру игры я подсмотрел когда-то в детстве по телевизору и с тех пор играю, далеко отступив от стола, что не всегда оправданно, но смотрится эффектно. К тому же такой стиль ужасно раздражает соперников, и это тоже огромный плюс.

      На площадке перед верандой уже толпились зрители. Перешагнув через чьи-то ноги, пожав на ходу несколько протянутых рук, я взлетел по ступенькам вверх. Паша ждал меня, развалясь в пляжном кресле, которое занимал на правах судьи. Увидев меня, он помахал рукой. Потом рука замерла, и Пашино лицо начало меняться. Он что-то знал. Что-то случилось. От недоброго предчувствия у меня сжалось сердце. Что, если, пока я отсутствовал, поход отменили? Я остановился у стола, и некоторое время мы молча смотрели друг на друга.

      – Что случилось? – спросил я наконец.

      Паша не отвечал.

      – Говори как есть. Поход отменили?

      Паша отрицательно помотал головой, потом нахмурился и тихо спросил:

      – Что это ты нацепил? Сними. Скажут, что спятил.

      Я не сразу понял, что он имеет в виду. Паше пришлось повторить:

      – …эта фигня у тебя на шее. Сними, а то засмеют…

      Муха! Я совсем забыл о ней. У меня отлегло от сердца. Объяснять Паше, что со мной приключилось, было некогда, да и незачем. Паша слишком верит в пользу коллективного разума и потому живет с оглядкой. Его волнует, что скажут люди. Переводя разговор в безопасное русло, я кивнул в сторону, где вдоль стены нетерпеливо прохаживался мой соперник.

      – Что это с ним? Чем это он недоволен?

      – Хочет, чтобы я засчитал тебе поражение.

      – С какой стати?

      – Говорит, что ты опоздал. Я сказал ему идти куда подальше.

      Мой соперник Вадик Свисток, сообразив, что разговор идет о нем, подошел к столу. Бедняга был вечно вторым. Но ненавидел он меня не за это. Хотя, кто знает, может быть, и за это тоже.

      Вадик считал себя артистом. Его мать, настоящая актриса, служила в городском драматическом театре, где он время