Узник вечной свободы. Ольга Вешнева

Елену и ее маленькую дочку. Отказ путнику в ночлеге мог впоследствии вылиться в новую ссору с отцом и матерью из-за того, что я не принял гостя по традициям семьи.

      – Не Тихоном Игнатьевичем ли мне вас величать? – подведя кобылу вровень с Дантом, спросил проезжий.

      – Так точно, это я и есть, – я избегал встречаться с ним взглядом.

      – Павел Тузин говорил о вас… – путник сделал каверзную продолжительную паузу, заставив меня понервничать, додумывая, что именно наговорил обо мне Павел. – Мало, но тепло. Вы, верно, дружите?

      Я кивнул, выезжая вперед.

      – Мне как величать вас, любезный гость?

      – Константином Юрьевичем. Можете также называть меня “полковник”. Но лучше – Константин. Я ратую за дружескую простоту в общении между людьми, без чинов и титулов.

      – Рад знакомству, Константин Юрьич, – я ехал впереди, стараясь не оглядываться.

      Скоро оглянуться мне пришлось.

      – Дарья Прокофьевна, что ж вы снова задерживаетесь? Будто речки не видали! Вынужден настоятельно просить вас об ускорении. Не отставайте, Дарьюшка, – услышал я за спиной иронический голос Константина.

      Оборачиваясь, я был уверен, что увижу догоняющую нас всадницу, но позади ехал один полковник.

      – О мышах забудьте. Пусть бегут по своим делам. В вашем ли почтенном возрасте гоняться за мышами? Стыдно мне за вас, Дарья Прокофьевна. Право, вы меня разочаровали, дорогуша… Тут еще молодой человек на вас глядит. Хоть бы его постеснялись.

      Я не поверил собственным глазам – полковник уважительно беседовал с собакой, вздумавшей мышковать на поле. Она то подпрыгивала, взмахивая хвостом, то припадала на передние лапы.

      – Прошу вас, прекратите, – умолял Константин.

      “Что за дурацкие шутки?” – подумал я.

      Недовольно заворчав, Дарья Прокофьевна перестала скакать в траве и подбежала к хозяину.

      – Вы назвали собаку в укор сварливой супруге? – я не сдержал любопытства.

      – Моя милая супруга, Тихон Игнатьевич, была добрейшим и скромнейшим человеком, – глубоко оскорбился полковник. – Она трагически погибла, и я никогда никого в ее честь не назову.

      Тут я удивился еще сильнее.

      – Дарья Прокофьевна – моя верная спутница на протяжении многих лет. Я считаю, что она достойна уважения, – немного помолчав, добавил путник.

      – Знаете, я тоже люблю собак. На моей псарне полсотни борзых и три десятка гончаков… Дарья Прокофьевна к какой относится породе? Не сибирская ли она лайка, с которой ходят на медведя?

      Сибирь не выходила у меня из головы.

      – Да, сибирячка. Родом с Зауралья.

      – Вы стало быть, охотник?

      – Верно угадали.

      – Какую дичь стреляете? Тетеревов? Лосей?

      – Такую дичь, на которую вы никогда не ходили и вряд ли пойдете, молодой человек.

      Подумав, что Константин издевается надо мной, я перестал задавать ему вопросы.

      В наш дом собакам вход был воспрещен, кошкам разрешалось временное пребывание