Светлолесье. Анастасия Родзевич

было тут никого, – помотав головой, ответил вышибала. – Может, смесей курительных надышалась, вот и привиделось! Я и сам иногда у корчмарихи то хвост ослиный увижу, то уши…

      – Нет. – Я вытерла тыльной стороной ладони покрывшийся испариной лоб. – Я точно видела!

      – Завтра в мунну сходи на всякий, – посоветовал Эрт.

      Как во сне, я зашла на кухню и трясущимися руками взяла новую миску. Мои мысли вернулись к изломанной тени, оставленной кем-то на пороге. Вернувшись в зал, с трудом заставила себя снова взглянуть на тот угол. Стол, где мне недавно привиделась парочка, был занят. За ним пировала компания из нескольких причудливо одетых людей, на одном даже была маска лиса, похожая на те, что носят в Светлолесье на зимний Солнцеворот.

      Я подошла и поставила перед гостями миску.

      – …в Линдозеро это ваше я ни ногой! – скрипуче произнес тот, что носил маску лиса.

      – О Единый, ты опять историю эту станешь рассказывать. Сколько можно?

      – Чудь там завелась, клянусь! Нос на улицу по вечерам показать страшно, в лесу ухает что-то.

      – Ты это… потише! Червенцы свое дело знают, разберутся.

      Внутри зазвенела, просачиваясь сквозь многоголосье корчмы, тугая мысль: это все неправда. В Светлолесье не осталось ни чуди, ни ее мест. Даже Обитель колдунов превратилась в усыпальницу.

      Моя рука замерла в воздухе, и я украдкой взглянула на гостя в маске: его глаза озорно блестели. Я невольно улыбнулась, а он вдруг взял, да и подмигнул в ответ.

      – Есть такие места, где все иначе, – произнес гость. – И то, что ты ищешь, ждет тебя в Линдозере.

      Я замерла.

      – Кто ты?

      – Скоро узнаешь, – выдохнул он.

      Я вдруг поняла, что все ряженые за столом молча глядели на нас.

      Что бы ни происходило этим вечером в корчме, оно явно не собиралось останавливаться, странности следовали с такой частотой, что даже нерадивые ученики вроде меня должны были отринуть все сомнения и с подобающим благоговением просить помощи.

      – Прочь, прочь!

      Оберег на моей груди потяжелел.

      Внезапно дверь корчмы рвануло с петель: в открывшемся проеме стояла тьма, а высоко в небе дышала жаром кроваво-красная Червоточина. Я шагнула назад, но оступившись, больно ткнулась головой о балку.

      – Госпожа, с вами все хорошо?

      Подошел асканиец, что недавно болтал с Эртом. Он положил ладонь мне на спину так бережно, словно я была тонкой былинкой, которую вот-вот сомнет ветер.

      – Да, – едва слышно вымолвила я и обернулась на наставника. Фед чуть сузил глаза, но игры не прервал.

      Стол вновь опустел. Наваждение, если это действительно было оно, исчезло. Как такое произошло?

      – Ты чу́дно пляшешь. – Купец придержал меня за руку и нагнулся ближе, заглядывая в глаза. – Меня зовут Колхат, – вдруг произнес он. – Посидишь со мной?

      Я застыла, но тут Ося нырнула между столами и начала ловко сметать рассыпавшиеся на пол сухари. Это простое, привычное действие помогло мне опомниться. Я с надеждой оглянулась на корчмаря, но тот, хоть и мигом поскучнев