Крестики и нолики. Мэлори Блэкмен

спросил папа. – Я побежал в Хиткрофт, как только услышал о беспорядках, но полиция меня не пропустила.

      – Почему?!

      – У меня не было официальных оснований находиться на территории – конец цитаты. – Папа не сумел скрыть горечи в голосе.

      – Ах они тухлые вонючие…

      – Джуд, нельзя ругаться за обеденным столом, – оборвала его мама.

      Я взглянул на Джуда и увидел, что запаса злобы у него хватит на всех. Он щерился на меня, будто я был среди тех, кто не пустил папу в школу.

      – Как все прошло, сынок? Как уроки? – тихо спросил папа.

      Что мне ответить? Правду или чтобы всем понравилось?

      – Хорошо, – соврал я. – После того как мы попали в здание, все было отлично.

      Не считая того, что учителя смотрели сквозь нас, а Кресты при каждом удобном случае толкались, пихались, выбивали из рук учебники – и даже нули в столовой сначала старательно обслужили всех Крестов в очереди, а потом уже нас.

      – Нормально все прошло.

      – Каллум, тебя приняли в школу. Не поддавайся на провокации всяких трефовых свиней, понимаешь?

      – Понимаю.

      – Прошу прощения. – Мама развернулась к папе. – Когда я говорю, что не желаю, чтобы за столом ругались, это касается всех, тебя в том числе.

      – Извини, милая. – Папа понурился и заговорщически подмигнул нам.

      – Тебя по ящику показали, – сообщил Джуд. – И твою «подружку». Весь мир слышал, что она сказала.

      – Она нечаянно.

      Я ляпнул это, не подумав. Большая ошибка.

      – Нечаянно?! – оскалился Джуд. – Ты спятил? Такое нечаянно не говорят. Она именно это и имела в виду.

      – У них вся семейка такая. – Мама фыркнула. – Вижу, мисс Сеффи пошла в матушку.

      Мне пришлось прикусить губу. Сейчас лучше не спорить.

      – Хорошо, что ты там больше не работаешь, – многозначительно сказал папа маме.

      – Можешь мне этого не повторять, – кивнула мама. – Деньги никогда не лишние, но туда я ни за какие сокровища не вернулась бы. Я не святая, чтобы ладить с этой надутой курицей миссис Хэдли.

      – Когда-то вы дружили, – напомнил я ей и сунул в рот ложку ссохшегося картофельного пюре.

      – Дружили? Да никогда, – отмахнулась мама. – Она мне покровительствовала, а я с этим мирилась, поскольку мне была нужна работа. Вот и все.

      А мне помнилось иначе. Несколько лет назад – целую вечность – мама с миссис Хэдли были настоящими подругами. Мама была няней сначала Минервы, потом Сеффи – и с самого рождения Минервы помогала миссис Хэдли по дому. А Сеффи была мне самым близким человеком на свете, ближе даже Линетт, моего лучшего друга в этом доме. Помню, я был совсем кроха, а Сеффи только родилась – я помогал купать ее и менять ей подгузники. А когда она подросла, мы играли в прятки и в пятнашки в саду семьи Хэдли, и мама за нами присматривала, а иногда к ней присоединялась миссис Хэдли, и тогда они болтали и смеялись. До сих пор не знаю, из-за чего все переменилось. Вот только что миссис Хэдли с мамой были не разлей вода – и вдруг нас перестали и близко подпускать к их дому. Прошло уже больше трех лет.

      Я до сих пор иногда задумывался,