Крестики и нолики. Мэлори Блэкмен

напряженностью, поэтому к месту событий были стянуты силы полиции, – продолжала диктор.

      Джуд что-то пробормотал вполголоса, и я, честно говоря, его понимал. Даже мне было мерзко смотреть на все это, а я гораздо терпеливее брата. Линетт взяла меня за руку. Улыбнулась – и я почувствовал, как злость стихает. Так могли только Линетт и Сеффи – вмиг развеивать ярость, которая временами копилась у меня внутри и грозила вырваться наружу. Но иногда… иногда я злился так, что самому становилось страшно.

      На экране возникла сначала лежащая на земле Шанайя, а потом – Сеффи, кричащая на толпу. Послышался закадровый голос репортера:

      – Важную роль в подавлении беспорядков сыграла Персефона Хэдли, дочь Камаля Хэдли…

      – Пойду к себе. Мне много задали. – Я вскочил на ноги.

      Поздно. Я не успел выйти за дверь – те слова прогремели из телевизора мне в спину. Я знал, чего ждать, что она скажет, и все равно вжал голову в плечи. И вышел, пока никто ничего не сказал мне, но знал, что вся семья смотрит мне вслед. Тщательно закрыв за собой дверь, я прислонился к ней спиной и глубоко вздохнул.

      Сеффи…

      – Все они одинаковы, – услышал я презрительный голос Джуда. – Кресты и нули никогда не смогут жить мирно, не то что дружить, а Каллум просто сам себя обманывает, если считает, что этой девчонке из Крестов не наплевать на него с высокой вишни. Стоит надавить, и она пошлет его куда подальше, да с такой скоростью, что он сгорит в атмосфере!

      – Мы с тобой это понимаем, а он нет, – сказал папа к моему удивлению.

      – Ну, чем раньше он это усвоит, тем лучше, – вздохнула мама.

      – Это ты возьмешь на себя задачу все ему рассказать? – спросил папа. – Я пас.

      – Никому из этих Крестов доверять нельзя, – объявил Джуд.

      Никто не возразил.

      – Кто-то должен открыть Каллуму глаза. Иначе ему будет плохо, – продолжал Джуд.

      – Ты что, сам вызываешься? – спросил папа.

      – Скажу, если надо, – отозвался Джуд.

      – Нет! Нет, я сама, – сказала мама. – Я это сделаю.

      – Когда?

      – Как только представится случай. А вы посидите тихо! – велела мама.

      Больше я слушать не мог. Двинулся наверх, ссутулившись и повесив голову. Впервые в жизни я подумал, что, может быть, мои родные правы, а я – нет.

      Глава 11

      × Сеффи

      Следующим уроком была история. Ненавижу историю. Пустая трата времени. Но сегодня у истории было одно преимущество. Каллуму тоже полагалось на нее ходить. Рядом со мной села моя подруга Клэр.

      – Э-э… Клэр, не могла бы ты сегодня посидеть где-нибудь в другом месте? Тут занято, я жду кое-кого.

      – Кого?

      – Кое-кого.

      Клэр оскорбленно поглядела на меня:

      – Как хочешь.

      И она упорхнула, даже не обернувшись. Я вздохнула и взволнованно уставилась на дверь. Каллум с другими нулями вошли последними. Остальные оттолкнули их и пролезли вперед, Каллум им и слова не сказал. Я бы так не смогла.

      Я улыбнулась Каллуму и показала на