Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа. Понсон дю Террайль

вас беспокоиться, условимся, что вы будете мне заранее прощать эти глупости, если я буду поздно возвращаться домой или если даже…

      Он остановился, как бы не решаясь высказаться дальше.

      – Если даже… – повторила Эрмина.

      – Если даже совсем не приду, – докончил Фернан.

      – Как вам будет угодно, – отвечала она прерывающимся голосом.

      Эрмина еще до сих пор любила своего мужа, но – увы! – она перестала уважать его, ибо он обманул ее и собирался обманывать еще.

      Фернан Роше перестал любить жену и думал лишь о Тюркуазе.

      После того как Фернан по приказанию Тюркуазы удалился из отеля, она, одевшись в шерстяное платье, простые башмаки и маленький чепник Евгении Гарен, отправилась на улицу Шарон. Войдя в дом, где жил ее отец, она постучалась к привратнице.

      Увидев Тюркуазу, вдова Фипар (так звали привратницу) поспешно вышла к молодой женщине и, улыбнувшись, сказала:

      – Ах! Вы отлично сделали, что приехали.

      – Почему?

      – Потому что муженек бедняжки Вишни совсем помешался.

      Тюркуаза засмеялась.

      – Дайте ключ и затопите скорей камин, а то ужасно холодно.

      Привратница взяла ключ, висевший на гвозде, захватила связку дров и пошла вместе с Тюркуазой вверх по лестнице в третий этаж. Там они вошли в маленькую, весьма бедную комнатку, но которая, однако, была пышным салоном в сравнении с конурой, в которой жил отец Гарен с дочерью Евгенией и куда приходил навещать его Леон Роллан.

      Объясним эту перемену квартиры и слова привратницы «совсем помешался».

      Деятельность Тюркуазы имела две цели: в отеле Монсей, под именем Женни, она должна была завлечь и разорить Фернана. Затем, под видом работницы, дочери Гарена, должна была свести с ума Роллана, честного мужа прелестной Вишни.

      Расскажем, что произошло в продолжение короткого времени между Тюркуазой и Леоном Ролланом.

      Проведя несколько часов у молодой девушки, мастер осыпал ее уверениями в своей нежной любви. Евгения плакала и открылась Леону, что также его любит.

      Он возвратился домой, не помня себя от радости, и. подобно Фернану, начал обманывать свою жену. Двух женщин в одно время любить невозможно. Леон полюбил Евгению, следовательно, перестал любить Вишню.

      На другой день, вместо того, чтобы зайти прямо в комнату отца Гарена, он постучался к привратнице.

      – Не сдается ли здесь квартира внаем? – спросил он.

      – О, сдается, сударь, – отвечала вдова Фипар, – и преважнейшая квартирка, на третьем этаже?

      – Сколько комнат?

      – Две комнаты, кухня и одна темная комната.

      – За какую цену?

      – Триста франков.

      – Покажите.

      Привратница поспешно повела его на третий этаж и показала эту квартиру.

      – Хорошо, – сказал Леон, – я оставляю ее за собой. Спустя три часа квартирка эта была убрана скромно, но со вкусом, Леон издержал для этого тысячу франков. Затем он отправился к Евгении Гарен, которая в это время сидела за работой у своей маленькой чугунной печки.