Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа. Понсон дю Террайль

любопытна, а так как ящик стола не был закрыт, она и вздумала заглянуть в него.

      Увидев книгу, она не устояла, чтобы не развернуть ее и не прочесть записок кающегося грешника.

      Она читала его исповедь и не могла оторваться от книги.

      Ей хотелось дочитать до конца. Граф Арман, оставшийся один в комнате маленького Армана, прочитав письмо от Баккара и не видя около себя своей жены, пошел на чердак Андреа.

      Дверь его комнаты была не заперта.

      Арман увидел, что Жанна сидит перед столом Андреа, облокотясь на руки, погруженная в чтение какой-то рукописи.

      Он позвал ее. Она не отвечала. Граф взглянул на нее и невольно отступил.

      Жанна была бледнее белой мраморной статуи. Две горячие слезы катились по ее щекам. Арман обнял ее – она вздрогнула, подняла голову и потом вдруг вскочила и вскрикнула.

      – Боже! Я думаю что я схожу с ума.

      Голос ее изменился, а глаза как-то странно блуждали.

      Она схватила Армана и мгновенно посадила на свое место.

      – Смотри… смотри… читай! – проговорила она. Арман повиновался.

      Он сел и начал читать. Прочитав заглавие и первые страницы, он почувствовал то же, что и Жанна. Им овладело страшное волнение, и его кровь застывала в нем по мере того, как он читал.

      – Ах, несчастный! – вскрикнул он, дочитав до последней страницы. – Теперь только я понимаю главную причину его раскаяния!

      Граф положил рукопись в стол, задвинул ящик, взял жену на руки и унес ее из комнаты, в которой дух зла еще раз восторжествовал.

      Вот это-то происшествие и было причиной того, что Баккара увидела его таким встревоженным и бледным.

      Граф де Кергац, конечно, не поверил Баккара, когда она сообщила ему, что виконт Андреа разыгрывает одну комедию и что под скромным платьем кающегося бьется подлое и злобное сердце баронета сэра Вильямса.

      Граф молча взглянул на нее и холодно сказал:

      – Вы помешаны!

      – Прощайте, граф, – сказала она. – В тот день, когда несчастье придет в ваш дом, тогда вы только сознаетесь, что я говорила правду. Я явлюсь к вам. Явлюсь защитить вас.

      – Боже! – шептала Баккара, выходя из отеля графа де Кергаца. – Дай мне силы спасти их всех. Когда я называлась еще Баккара, в то время, когда я была потерянной женщиной, я восторжествовала однажды над этим демоном. Теперь, боже, я возвратилась к тебе, и ты не оставишь меня!

      В то время, как Баккара уходила от графа де Кергаца, баронет сэр Вильямс находился у своего молодого друга виконта де Камбольха.

      Сэр Вильямс курил сигару и, казалось, наслаждался совершенным счастьем.

      Дядя, – проговорил Рокамболь, – вы, право, удивительный человек.

      – Ты это находишь, племянник?

      – Вы один только можете вести так дело.

      – О каком ты говоришь деле?

      – Да хоть бы о том, как вы рассказали Баккара и вашему филантропу-братцу половину всего нашего плана.

      – Конечно, – проговорил, улыбаясь, сэр Вильямс, – я недурно это устроил,