Очень приятно, Вила́ры. Леони Вебер

и ей новую одежду посмотрим. И сразу же назначила этот увлекательный поход на ближайшую пятницу. Теперь мне нужно было сделать самое сложное: уговорить папу встретить меня с электрички позже и дать с собой денег.

      Я тянула с этим до самого четверга, и едва встав утром, поняла, что сегодня все равно придется обо всем поговорить. Я решила проделать это после занятий, потому что утром папа всегда был в ярости из-за того, что ему приходится рано вставать, при том, что он всю жизнь попрекал меня моей любовью нежиться в кровати до полудня.

      После занятий я решительно вышла из поезда и, увидев отца, сразу поняла, что говорить сейчас – очень плохая идея. Он был не в духе. Во-первых, как назло, именно сегодня он пошел узнавать о необходимых для страховки бумагах и впал в панику от того, что их нужно слишком много. Во-вторых, месяц подошел к концу, и мы должны оплатить проездной на ноябрь. Трата 77 евро папе давалась с трудом.

      Мы вошли в здание вокзала нашего городка мрачными, я – предчувствуя свое поражение в предстоящем разговоре, отец – мучаясь осознанием того, как много денег он тратит, а ведь можно их просто раскладывать на столе, любоваться и складывать обратно.

      Пока служащий пополнял карточку, папа решил поговорить с ним о наболевшем.

      – Ваши дурацкие карточки не работают в городских автобусах, – гаркнул он так, что несколько школьников в очереди за нами подскочили.

      – Это не наши карточки дурацкие, а автоматы в автобусах, – спокойно сказал служащий, стуча по клавиатуре.

      – Вот именно! – размахивая руками, папа пересказал ту историю, при воспоминании о которой я вся краснела.

      Служащий слегка кивал, похоже, его не впечатлял драматизм ситуации.

      – Но знаете, что я сделал?! Я взял и поскандалил с водителем! Да! Я устроил скандал и не побоялся этого! – кричал папа.

      Я почувствовала, что на нас все смотрят, и что я снова заливаюсь краской. Лучше бы не понимать французский, не было бы стыдно за эту чушь. А тем временем папа повернулся так, чтобы его видели и работники, и люди в очереди и закричал еще громче:

      – И я могу сказать вам с уверенностью: если такое еще раз повториться, я этих придурков поубиваю! Да! Вы слышите, как я говорю?! Я называю водителей автобусов придурками и не боюсь этого! – и он стукнул кулаком по стойке, так, что школьники опять подпрыгнули.

      Служащий еле сдерживал смех, я видела, что его губы растягиваются почти как у тех парней, что проводили нам интернет, да и у всех людей, которым когда-либо приходилось контактировать с папой.

      Работник протянул мне карточку:

      – Вот, с 1 по 30 ноября.

      – А почему по 30? – с ужасом спросил папа. – Я же заплатил все 77 евро.

      – Ну потому что в ноябре тридцать дней, – едва скрывая насмешку ответил служащий.

      Папа рассмеялся своим громовым смехом и снова стукнул кулаком по стойке:

      – Точно, а я и забыл.

      Не стоит удивляться этому, папа живет в своей норе, а потому не замечает, что там в мире, и какой вообще сегодня день.

      После обеда у