Последняя роль. Фридрих Незнанский

не менее оставшийся в памяти как лучшее место на земле. Плетнев вспомнил свой двор и улыбнулся.

      – Чего вы улыбаетесь? – поинтересовался Митрохин с заднего сидения машины.

      – Так, вспомнил кое-что.

      Митрохин проворчал что-то невразумительное и снова уставился в окно автомобиля.

      – Вон тот подъезд его. Угловой. Он как раз отсюда виден.

      Дом был шикарный. Или, как нынче принято говорить, элитный. Эркеры, арки, изящные и просторные балконы, даже что-то вроде классических портиков на торцах здания. Несмотря на бросающуюся в глаза роскошь, всё это выглядело довольно безвкусно.

      – Сейчас я ему позвоню и всё уточню, – сказал Митрохин доставая из кармана телефон.

      – Алло, Иван Палыч? – забубнил он в трубку. – Да, Митрохин беспокоит… Нет-нет, всё остается в силе… Конечно… Нет, время и место остаются те же. Только постарайся не опаздывать, ладно?… Есть за тобой такой грешок, не спорь… Ладно… Хорошо. До встречи.

      Митрохин убрал телефон и хрипло вздохнул.

      – Ну, что там? – спросил Плетнев.

      – Сейчас он выйдет, – угрюмо произнес Митрохин. – Он подтвердить встречу. Через полчаса в казино «Мемфис». Знаете, где это?

      – Знаю.

      – Я еду туда первым, а вы следите за ним… Вот его фото.

      Плетнев взял снимок из толстых пальцем Митрохина и взглянул на него. С глянцевой фотографии на него глянуло худое, самодовольное и довольно добродушное лицо.

      – На вид благообразный, – заметил Плетнев равнодушным голосом.

      Митрохин сзади злобно хохотнул.

      – Этот благообразный должен мне огромные деньги, – сказал он. Помолчал и добавил: – И ему проще прикончить меня, чем вернуть долг.

      – Странно. В наше время так проблемы уже не решают, – заметил Плетнев.

      – Решают, – веско возразил Митрохин. – Это всегда лучший способ. Всегда, везде и в любое время. А я… – Он сглотнул слюну. – Я больше не могу жить в страхе. И не хочу. Мы разрубим этот узел сегодня же.

      Плетнев спрятал фотографию Симонова в карман и задумчиво проговорил:

      – Если взрывное устройство при нем, мы можем вызвать наряд и взять его прямо сейчас. Это будет намного проще и безопасней, вам не кажется?

      Говоря это, Плетнев вгляделся в темную глубину двора. Над подъездом горела лампочка, но сам двор был почти не освещен. «Довольно странно для элитных домов», – подумал Плетнев, еще больше мрачнея.

      – Так как? – переспросил он. – Вызвать наряд?

      – И дать ему два года, или сколько там у вас за хранение, а то и вообще отпустить? – Митрохин хрипло рассмеялся. – Ну, уж нет! Мы будем действовать наверняка. По-взрослому. Возьмите его с поличным, когда он будет крепить взрывчатку к моей машине. Я не хочу рисковать.

      Плетнев глянул в зеркальце заднего обзора на толстую, потную физиономию Митрохина и спросил:

      – Скажите, Митрохин, с чего вы, вообще, взяли, что это произойдет сегодня?

      Митрохин встретился с Плетневым взглядом и угрюмо пробурчал:

      – Господин Плетнев, у вас свои