Горбовский. Марьяна Куприянова

учится хорошо.

      – И что он?

      – А он в своем репертуаре. Сказал, что ему плевать, даже если у нее кто-то умрет в семье.

      – Скот, – сказала тетя и помолчала. – Совесть у него есть?

      – Сомнительно. Но вся соль не в этом… После этого девчонка разревелась и пулей вылетела из аудитории. Выяснилось, что у нее действительно умерла мать совсем недавно.

      – О, господи… А он это услышал?

      – Думаю, что да. Но ему все равно.

      – Ох, моя хорошая, теперь ты думаешь об этом, да?

      – И это не дает мне покоя. Как будто на моих глазах изувечили невиновного. А я просто стояла рядом, и… могла что-то сделать, если бы действительно захотела, но не сделала… Я поступила трусливо. Малодушно. Понимаешь?

      – Ну-ну, девочка моя, не вдавайся в самобичевание. Жизнь жестока, а политику отношений нужно поддерживать всегда. Если бы ты высказала ему в лицо, что о нем думаешь, что бы ты изменила? Его характер? Или, может быть, мать этой девочки вернулась бы к жизни вследствие твоей смелости? Ты ничего не в силах поменять, как бы высоконравственна ни была. Мораль – это еще не все. Должна быть стратегия. И то, что ты промолчала, вовсе не делает тебя малодушной. Ты поступила грамотно. Представь, что бы было, если бы ты не сдержалась и поругалась с ним из-за этого. Как бы ты себя сейчас чувствовала? Гораздо лучше, как считаешь?

      – Но все же мне… тяжело, когда я об этом вспоминаю.

      – Иначе и быть не может. Это жизнь.

      – Убедительно, – сказала Спицына и помолчала. – Сердце болит.

      – Что же конкретно заставляет его болеть?

      – Не знаю… – Марина задумалась. – Трудно разобраться.

      – Только лишь то, что ты безмолвно позволила этому произойти? Или что-то еще?

      – Что-то еще.

      Несколько секунд они молчали, по-своему пытаясь докопаться до сути.

      – Тебя волнует то, почему он такой? – предположила тетя.

      Марина задумалась и…

      – Нет, что ты! – резко ответила она, уже понимая, что врет.

      – Зачем обманывать тетю? Словно я не пойму, осуждать начну.

      – Просто я задумалась и испугалась, что это и правда может быть так. Но пока что я сама не понимаю, что меня тревожит. Надеюсь, не то, что ты сказала.

      – В этом нет ничего постыдного. Каждый человек рано или поздно задается вопросом, в чем корень того или иного зла…

      – Мне не стыдно, мне противно, – прервала Марина, – это разные вещи. Я снова и снова вспоминаю о нем, несмотря на то, что мне это омерзительно. Хотела бы прекратить думать о нем и обо всей этой ситуации, а не могу. Словно болючая заноза засела под кожей… Меня просто тошнит от этого.

      – Вот что: тебе надо отвлечься. Найди что-нибудь, что сумеет заглушить эти ощущения.

      – Надеюсь, само пройдет. Мне надо быть более терпеливой.

      – Марин, ты такая впечатлительная! Как бы чего не вышло…

      – Что ты имеешь в виду? – прищурилась Марина.

      – Да нет, ничего, не забивай голову. Это не имеет значения, к тому же