Жар сумрачной стали. Злобные чугунные небеса. Глен Кук

лучше держать на расстоянии. Вблизи слишком заметны изъяны».

      Попка-Дурак восседал на плече Покойника. Это Никс его туда посадила. К величайшему моему сожалению, мне так и не удалось уговорить ее забрать пернатого стервеца с собой.

      В этот самый миг проклятая птица решила облегчиться.

      А в следующее мгновение она уже выбиралась из кучи безделушек, рухнувших на пол, когда врезалась в стеллаж, отброшенная силой логхирской мысли. Стремительный полет настолько ошарашил крылатого негодяя, что он лишь сдавленно пискнул. Встряхнувшись, попугай сделал осторожный шажок, огляделся – и нагадил на пол.

      «Если эта тварь не доживет до завтрашнего утра, передай мои глубочайшие соболезнования мистеру Дотсу».

      – Ух ты! Шикарная мысль! И как я сам не догадался! Нет, я, конечно, тугодум, но умища-то у меня девать некуда! Я сверну этой гадине шею, а свалю все на тебя. Морли придет, увидит перья и дерьмо на полу, покачает головой и тут же обо всем забудет. С тобою связываться он не рискнет.

      «Очень остроумно. Только попробуй, и я подвешу тебя к потолку на твоих собственных шнурках. Птица эта – неоценимый дар судьбы, и подобных вещей о ней говорить не следует даже в шутку».

      – Дар судьбы?! Да его и жрать не станешь, разве что когда всех ворон и ящериц со змеями в округе переведут.

      «Это незаменимое средство общения».

      – Ну, для кого как…

      «Тихо!»

      – Чего? Я что-то…

      «У нас скоро будут гости. Чужаки. Прими их в своем кабинете. Им вовсе не обязательно меня видеть».

      Старина Дин опередил меня и первым откликнулся на стук в дверь, но Покойник, судя по всему, одернул нашего домомучителя. Посмотрев в глазок, Дин попятился.

      – Что стряслось? – осведомился я.

      – Они мне не нравятся.

      С этими словами Дин прошествовал в комнату Покойника, а ко мне на плечо плюхнулся Попка-Дурак, выпорхнувший из приоткрытой двери. Я шуганул его, но он и не подумал улететь. Тем временем Дин вновь вышел в коридор, волоча за собой кресло.

      «Не трогай птицу, Гаррет. Дин, когда закончишь, притвори мою дверь и не открывай ее, пока гости не уйдут».

      – И поставь котелок на огонь, – прибавил я. – Мы же радушные хозяева?

      Дин одарил меня взглядом, в котором ясно читалось его мнение о моих умственных способностях: дескать, не лез бы ты не в свое дело, все равно ни шиша не понимаешь.

      Тем временем в дверь снова постучали, настойчивее, чем в прошлый раз. Я прильнул к глазку.

      – Мне непременно надо с ними толковать?

      Два охламона на пороге моего дома воплощали сокровенную мечту Дина: этаким красавчиком он всегда жаждал видеть меня.

      «Беседа с ними может оказаться полезной».

      – Для кому?

      «Для кого, Гаррет».

      – Сам сообразил, – проворчал я, принимаясь откидывать щеколды и отодвигать засовы.

      Дин, закончивший двигать мебель, неодобрительно наблюдал за моими действиями.

      Полезная