На языке эльфов. Сабина Тикхо

что, будь я другой породы, твои нездоровые преследования не вызвали бы ничего, кроме щекочущего страха и механической неприязни. Не будь я другой сути, другой расы, уже бежал бы от тебя прочь, едва завидев в тени́.

      – Ответами.

      Не улыбайся так. Я же могу убежать. Пока ты меня окончательно не утопил. Пока я еще могу передвигать ногами. Хоть и с трудом.

      – Можно, начну сейчас?

      Ты, третьекурсник, выглядишь сейчас как ребенок. Это не желтизна фонарей и не теплые апельсины гирлянд. Ты сам… светишься.

      Ну, давай, моя погибель.

      – Такой, на который я смогу ответить коротко.

      – Почему? Ты замерз?

      – Это и есть вопрос?

      – Нет. – И так мотаешь головой, что волосы закрывают брови и застревают в лабиринте ресниц.

      И стоишь. Смотришь.

      Хитрый.

      – Я не мерзну, – поддаюсь.

      – Я думал, не мерзнут оборотни.

      – Это вопрос?

      – Нет. – Ты снова улыбаешься. – Когда у тебя день рождения? Вот мой вопрос.

      – Это так важно?

      – Определенно. В этот день я буду будить тебя поцелуями и выполнять все твои приказы.

      – Не будешь.

      А руки погнули пару карт. Карты никогда не лгут.

      – Окей. – Со всем согласен, наглец. – Так когда ты родился?

      Ну, лови. Ты сам начал с этого вопроса.

      – Семнадцатого августа тысяча первого.

      – Тысяча… первого? – Морщишься. Думаешь. Как тебе думается? – Типа, нашей эры?

      Улыбаешься. Не понимаешь.

      Твои непослушные волосы привлекают внимание: машинально бросаю взгляд на вновь открытый лоб.

      – Я же сказал, – отмечаю, как меняется образ и даже форма лица, – тебе не понравятся мои истории.

      Тебе перестану нравиться я. Все лопнет скользким мыльным пузырем. Потому что это в вашей природе. Людской.

      Непостоянные, полиаморные, эмоционально нестабильные иллюзионисты, чьи фокусы я знаю наизусть. И каждый могу разоблачить.

      Следи за рукой, Чон Чоннэ, которого все зовут Джей.

      В конце спрошу,

      где наперсток.

      2

      Ты наверняка слышал, как иностранные студенты говорят, что здесь все типично американское.

      В первую очередь название. «Калифорния Дрим».

      Широкие окна, красные диваны, серебристые столы. Почти во всю длину барная стойка, запах сладких коктейлей, жареных бургеров и сваренного кофе, обновляемого под людской гул и шипение мяса с открытой кухни.

      Я не ем мясо, но люблю иногда приходить. Из-за ванилина. Им пахнет слоеная выпечка с ореховым кремом. Коктейль со вкусом сникерса пахнет сникерсом, и это моя любимая категория сладкого.

      Вы уже на своих местах. Как всегда, у окна за последним в цепочке столом, рассчитанным на большую компанию.

      Когда освобождается место позади вас, сажусь лицом, не привлекая особого внимания. Мне нет смысла себя прятать.

      Сегодня кутаюсь в золотую кофту с косой молнией и капюшоном из искусственного меха. Не из соображений психологичной защиты. По крайней мере, не сегодня.

      Я проснулся