Безымянное имя. Избранное XXI. Книга стихотворений. Вячеслав Шаповалов

был юным.

      Нас было много на челне,

      когда заплакал в тишине,

      в хлеву – малыш, дитя мигрантов,

      и Вифлеемская звезда

      покрыла светом навсегда

      мечты пигмеев и гигантов.

      Нас было много на челне.

      И жизнь мы прожили вчерне,

      и все зарыты в чернозёме —

      за родину ли, за царя,

      за первого секретаря,

      за то, чтоб мыши жили в доме.

      Нас было много на челне,

      когда в Афгане и Чечне

      кричала в нас пригоршня праха,

      и луч по танковой броне

      скользил – и в вышней глубине

      мы шёпот слышали аллаха.

      Нас было много на челне —

      в который век? в какой стране?

      О, по какой мы шли трясине

      и не запомнили святынь:

      звезда Полынь, земля Аминь,

      но веры нету и в помине.

      В дерьме, в огне, в родной стране,

      но с Божьим словом наравне

      в аду, в раю, идя по краю

      и повторяя «Мать твою!..»,

      я гимны прежние пою

      и родину не укоряю.

      Нас было много на челне…

      Зеркало

      Так и не отгремела, через все времена,

      в зеркале архимеда пламенная война:

      век твой, твоя работа, скрытый в песках закон —

      в зеркале геродота полчища языков,

      век твой, слепой охранник, неуловимый вздох

      в чёрном огне органик, ставших песком эпох,

      в смутной заре Корана, в вещем сплетенье снов,

      в рыжих слоях кумрана – овеществленье слов,

      прежде всех назореев – чуждого мира мгла,

      жадный всхлип мавзолеев, злобные купола,

      это твоя крамола, сретенье, гнев и страсть,

      это твоя каморка – свод мировых пространств,

      это твоя кручина, привкус чужой травы,

      капелька сарацина в чёрной твоей крови,

      это ведь твоя карма, край твой, судьбы кремень,

      ночь разрушенья храма, утро и судный день,

      твоя мольба о здравии, странствий твоих зюйд-вест,

      русского православья старый двуперстный крест,

      камень в конце тропинки, тризны умолкший звук —

      малой земной кровинки, выскользнувшей из рук,

      вкус просфоры слоёной, мизерный твой итог —

      капля волны солёной, пены морской виток…

      Вечерний звон

      Ино, братие рустии християня,

      кто хощет пойти в Ындейскую землю,

      и ты остави веру свою на Руси…

Афанасий Никитин

      Жизнеописание

      детство

      огромное одиночество

      в маленьком городке

      лиц переклички и клички без отчества

      в памяти накоротке

      песни казачьи язычество ёрничество

      девичий смех вдалеке

      творчества золотое затворничество

      утро

      синица в руке

      юное непобедимое зодчество

      будущим хищным обглодано дочиста

      слово предлог и глагол и наречие

      ликованье