Сломанное небо Салактионы. Андрей Лисьев

вам была кем? Из досье мы поняли, что сестрой.

      – Больше. Мы с ней клоны…

      – Прямые потомки землян, – перебил Чарли.

      – …с планеты Клиффшен. Она родилась на тридцать лет раньше, воспитала меня, как мать. – Элизабет промокнула слезы уголком платка, глубоко вздохнула и продолжила, – У нее были проблемы со здоровьем, и я ухаживала за ней много лет.

      – Но вы совсем не похожи, – удивился Лев Саныч.

      – Потому и не были похожи, – Элизабет подчеркнула слово «были» и всхлипнула, – Из-за генетического сбоя у Марго.

      Мужчины многозначительно переглянулись.

      «Ах да, они, наверняка, меня обсуждали», – подумала девушка.

      Пилот спросил:

      – Вы посвятили жизнь ей?

      – Не совсем, – Роверто отвела взгляд и умолкла.

      «Моя болезненная привязанность к Марго очевидна всем даже сейчас?»

      Чарли Кутельский вдруг встрепенулся, извинился и убежал. Роверто взяла лопату пилота и помогла Абуладзе закопать могилу.

      – Физический труд помогает развеяться, – буркнул геолог.

      Через несколько минут Лев Саныч в изнеможении оперся о лопату.

      Чарли вернулся в белом парадном кителе и фуражке, что контрастировали с шортами повседневной формы. В руках он нес саксофон.

      Пилот произнес заупокойную речь, оказывается, он заранее переписал фамилии погибших. Потом выступила Элизабет.

      – Маргарет была мне матерью. Я всегда буду помнить тебя, Ма! Спасибо тебе за все. Да будет земля тебе пухом.

      Чарли прочел старинную молитву, Роверто встала рядом с геологом по стойке смирно. А когда Кутельский сыграл мессу, девушка в отчаянии уткнулась в плечо Абуладзе.

      – Ну, полно, полно. Возьмите себя в руки, Лизонька.

      Услышав такое обращение, Роверто улыбнулась сквозь слезы. Лев Саныч спохватился:

      – Можно, я буду вас так называть?

      – Можно…

      – Ведь все мы там будем. Правда? А надо жить дальше. Вы с нами пробудете какое-то время.

      – Угу, – согласилась Элизабет, – Приведу могилу в порядок. У вас тут растут цветы?

      – Цветы? Не встречал.

      – Возьму себя в руки. И дождусь корабля.

      – Вы изучаете психологию? – внезапно и не к месту спросил Чарли.

      Он протер саксофон и поглядывал на платформу, видневшуюся среди крон деревьев.

      – Я хочу писать диссертацию по этнопсихологии, – ответила Роверто, – Потомки землян так причудливо расселились по планетам системы Гизы, есть что исследовать. Вы стараетесь отвлечь меня?

      Пилот пожал плечами и взглянул на Абуладзе:

      – Лев Саныч – тоже ученый. Профессор геологии.

      – Как? – удивилась Элизабет.

      – Бывший, – хмыкнул Абуладзе и утер лоб, стараясь скрыть смущение, – Чарли меня просто дразнит.

      Они направились через рощу к лестнице.

      – Ничего подобного, – возмутился Кутельски, – А как же ваша теория двойных планет?

      – Какая там теория? – профессор скромничал при Элизабет. – Так, формула, и не доведена до конца!

      – Расскажете